Грехи в наследство

— Посмотрите на этот брелок. — Я прикоснулась пальцем к подвешенной на цепочке монетке. — Изображенные на нем символы очень напоминают те, что вы только что перечислили. Я не придавала этому значения до тех пор, пока не прочитала вашу книгу. Приглядитесь. В центре монеты вычеканено дерево, над ним возвышается арка. На верхней точке арки помещены череп со скрещенными костями. Справа от дерева расположено солнце, слева полумесяц. По краю монеты идет надпись, но она, к сожалению, почти стерлась. Я пыталась, но ничего разобрать не смогла.

— Все там будем, — пробормотал Рязанцев, торопливо водружая на переносицу очки.

— Что? — переспросила я.

— Череп со скрещенными костями, несомненно, масонский символ. Обычно он сопровождался надписью «Все там будем», — рассеянно отозвался Рязанцев, поглощенный изучением монеты.

— Возьмите, — проговорила я, торопливо суя ему в руки лупу.

Рязанцев долго молчал. Достаточно долго для того, чтобы я окончательно потеряла терпение и начала ерзать на месте. Наконец, словно приняв окончательное решение, он объявил:

— Дерево, скорей всего, акация. Играет важную роль в масонской символике. Олицетворяет бессмертие и веру.

— А арка?

— Не уверен, что это арка. Скорее, схематичное изображение радуги. Здесь может быть скрыт намек на семь цветов спектра. А семерка, как вы знаете...

— Одно из магических чисел для масонов, — закончила я.

— Точно, — скупо улыбнулся Рязанцев. — Два небесных светила, луна и солнце, тоже соответствуют масонской символике. И все было бы отлично, будь эти часы постарше.

Высказавшись, Рязанцев впал в задумчивость, машинально постукивая пальцами по столешнице.

— Что вы имеете в виду? — осторожно спросила я.

Оторвав взгляд от лежащих перед ним часов, Рязанцев поднял на меня глаза и сухо осведомился:

— Полагаю, эти часы датируются в лучшем случае концом девятнадцатого века, так?

— Да.

— Будь они постарше лет на сто, я бы с уверенностью сказал, что эта вещица не простая и принадлежала она Никите Васильевичу Денисову-Долину.

О Никите Васильевиче я ничего не знала, но упоминание фамилии Денисовых-Долиных повергло меня в панику.

— Почему именно ему? — слегка севшим от волнения голосом осведомилась я.

Во взгляде Рязанцева явно читалась насмешка.

— Милая Анна, я давно занимаюсь масонами. Очень давно, поверьте мне, и знаю о них много чего интересного. Как же мне не знать фамилии одного из выдающихся людей своего времени и к тому же масона?

Мне не понравился его покровительственный тон, и я сердито выпалила:

— Вы можете знать все фамилии наперечет. И эту в том числе, но с чего вы решили, что эта монета могла принадлежать именно Денисову-Долину?

Рязанцев усмехнулся и выразительно постучал пальцем по крышке часов:

— Герб. Родовой знак Денисовых-Долиных.

«Я, между прочим, положила часы гербом вниз. Неужели он успел разглядеть его за те несколько мгновений, что часы были у меня в руках? Для этого нужно не только орлиное зрение, но и отличное знание самого герба. А уж если он досконально знает герб, то фамилия владельца для него не тайна. Черт, черт, черт! Так проколоться», — пронеслось в голове.

Пока я ошарашенно молчала, Рязанцев продолжал спокойно излагать свои мысли:

— Меня давно интересует граф Никита Васильевич. Он и сам по себе колоритная личность, но к тому же с ним связана одна интригующая тайна.

Расспрашивать коллекционера об известных ему тайнах считается дурным тоном, поэтому, для того лишь, чтобы только не молчать, я неловко спросила:

— Значит, говорите, Никита Васильевич был масоном?

— Подозреваю, что да, но утверждать с уверенностью не стану. Все мои умозаключения основаны скорее на догадках, чем на конкретных фактах. Хотя я посвятил немало времени изучению архивных документов. Никита Васильевич родился в 1767 году и умер в 1845-м. В молодости служил под началом Суворова, участвовал в походах, был награжден несколькими орденами за храбрость. Его карьера развивалась успешно, но неожиданно он оставил службу и уехал за границу. Несколько лет путешествовал по Европе, подолгу останавливаясь на житье то в одной стране, то в другой. Сначала это была Италия, потом Испании и Греция, наконец Никита Васильевич обосновался в Англии. Повсюду, где бы он ни жил, граф Денисов-Долин скупал произведения искусства. В историю он вошел как тонкий знаток прекрасного и страстный коллекционер. Тратя на покупку картин большие деньги, собрал прекрасную коллекцию живописи, но истинной его гордостью были геммы, или, другими словами, резные камни. Картины, по возвращении в Россию, Никита Васильевич передал императору для Эрмитажа, а вот уникальную коллекцию камней оставил себе. Все это, конечно, интересно, но интригует другое... В одном из найденных мной документов приводилась любопытная байка о том, что из-за границы граф Денисов-Долин привез шкатулку работы византийских мастеров. По рассказам немногочисленных очевидцев, она была вырезана из цельного куска оникса и богато украшена искусной резьбой. Шкатулка датируется серединой четвертого века, и легенда ее создания очень необычна. Хотите, расскажу?

— Да, конечно!