Грядущая буря

– Не нравится мне такой разговор, – сказал Тэм. – Пусть ты и Дракон Возрожденный, подобного слушать я не желаю. У тебя всегда есть выбор. Наверное, ты и не выбираешь, куда тебя вынуждают идти, но выбор у тебя все же есть.

– Но как?

Тэм положил руку на плечо Ранда:

– Выбор не всегда заключается в том, что тебе делать, сынок. Бывает, надо решать, почему ты это делаешь. Ради чего. Когда я был солдатом, то среди нас были те, кто воевал просто ради денег. Были и другие, те, кто сражался из верности – верности своим товарищам, короне или чему-то еще. Один солдат умирает ради денег, а второй – из верности, и хотя погибают оба, между ними есть разница. Смерть одного что-то значила, а смерть другого – нет. Не знаю, правда ли, что ты должен умереть ради того, чтобы все это кончилось. Но оба мы знаем, что с пути ты не свернешь. Хоть ты и изменился, но я вижу, кое-что в тебе осталось прежним. Так что нытья я не потерплю.

– Да и не ныл я… – начал Ранд.

– Знаю, – сказал Тэм. – Короли не ноют, они размышляют.

Похоже, он кого-то цитировал, однако Ранд понятия не имел кого. Вдруг – вот странно – Тэм коротко рассмеялся.

– Не важно, – продолжил он. – Ранд, я думаю, что у тебя есть шанс все пережить. Не могу представить, чтобы Узор не дал тебе хоть немного покоя, учитывая ту службу, какую тебе суждено всем нам сослужить. Но ты солдат, который идет на войну, а самое первое, что уясняет для себя солдат, это то, что он может умереть. Возможно, и не ты выбрал тот долг, что возложен на тебя. Но почему ты исполняешь свой долг – решить это ты сам можешь. Почему ты идешь на битву, Ранд? Ради чего?

– Потому что должен.

– Не слишком хорошая причина, – заметил Тэм. – А-а, к воронам эту женщину! Где она раньше-то была!.. Если б я знал…

– Какую женщину?

– Кадсуане Седай, – ответил Тэм. – Она привела меня сюда, сказала, что мне нужно с тобой поговорить. Раньше я держался в стороне, потому как понимал, что меньше всего тебе нужен папенька, топчущий твои посевы!

Тэм продолжал говорить, но Ранд уже не слушал.

Кадсуане. Тэм пришел из-за Кадсуане. Не потому, что Тэм приметил Найнив и воспользовался подвернувшимся случаем. Не потому, что он просто захотел проведать сына. А потому, что его ловко вынудили прийти.

И что эта женщина никак не оставит Ранда в покое?!

Когда Ранд увидел Тэма, то на него нахлынули столь сильные чувства, что они растопили, смыли прочь лед. Большая любовь во многом подобна сильной ненависти. И то и другое заставляло Ранда чувствовать, а так рисковать он не мог.

А тут пришлось. И неожиданно чувства захватили его и едва не одолели. Он содрогнулся и отвернулся от Тэма. Неужели разговор отца с сыном был очередной игрой Кадсуане? Какую роль в ней играл Тэм?

– Ранд? – окликнул юношу Тэм. – Прости. Не стоило мне поминать Айз Седай. Она сказала, что ты, пожалуй, разозлишься, если я о ней упомяну.

– А что еще она сказала? – поинтересовался Ранд, вновь поворачиваясь к Тэму. Тот неуверенно отступил на шаг. По балкону дул ночной ветер, внизу мерцали городские огни.

– Ну, – ответил Тэм, – она сказала, что мне следует поговорить с тобой о юности, вспомнить о лучших временах. Она думала…

– Она мной манипулирует! – тихо произнес Ранд, глядя в глаза Тэму. – И тобой она манипулирует. Каждый старается меня за веревочки дергать!

Внутри вскипело бешенство. Ранд пытался его затолкать обратно, но это оказалось так сложно. Куда делся лед, покой? В отчаянии Ранд попытался обрести пустоту, погрузиться в нее. Попытался скормить все свои чувства пламени свечи, как когда-то давно учил его Тэм.

Там его ждала саидин. Бездумно Ранд ухватился за нее, и тотчас же его затопили все те чувства, от которых он, как полагал, избавился. Пустота дрогнула и раскололась, но каким-то образом саидин не исчезла и боролась с Рандом. Он вскрикнул, когда к горлу подступила тошнота, и, защищаясь, обратил против нее свой гнев.

– Ранд! – нахмурился Тэм. – Тебе следовало бы лучше понимать, что…

– МОЛЧИ! – проревел Ранд, потоком Воздуха швырнув Тэма на пол. Ранд вынужден был противостоять, с одной стороны, своему бешенству, а с другой – саидин. Они грозили сокрушить его, раздавить между собой.

Вот почему ему нужно быть сильным. Неужели они не понимают? Как человек может смеяться, если ему надо противостоять силам, подобным этим?

– Я – Дракон Возрожденный! – проревел Ранд, обращаясь к саидин, к Тэму, к Кадсуане, к самому Создателю. – Я не буду игрушкой в ваших руках! – Он указал отпирающим ключом на отца. Тэм лежал на каменном полу балкона. – Ты явился от Кадсуане, притворяясь, будто я тебе не безразличен. Но ты, размотав одну из ее веревочек, собирался завязать ее на моей шее! Неужели я не могу от всех вас освободиться?

Он утратил контроль над собой. Но ему было плевать. Хотят, чтобы он чувствовал. Ну, тогда он будет чувствовать! Хотят, чтобы он смеялся? Ладно, уж он посмеется, когда они сгорят!

Обрушивая на всех них вопли и крики, Ранд сплел пряди Воздуха и Огня. Льюс Тэрин завывал у него в голове, саидин пыталась уничтожить их обоих, а тихий голосок в душе Ранда пропал.