Григорий Распутин. Могилы моей не ищите

Меж тем Анна Александровна читает из Первого послания Апостола Павла к коринфянам: «Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою. Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа? Жало же смерти – грех; а сила греха – закон. Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!»

Мысль о том, что «победа это и есть радость», кажется Алеше вполне доходчивой, правильной, но смущение все же не оставляет его, потому что еще до начала битвы надо безоглядно уверовать в эту победу, совершенно отринуть от себя всяческие сомнения, следовать за Спасителем, не смотря себе под ноги и не ведая, что впереди – бездонная пропасть, бурный поток или глухая стена.

Под утро 17 декабря Алексей наконец уснул, а когда проснулся, то во дворце все уже знали, что Григорий Ефимович пропал.

Да, такое с Распутиным случалось и раньше, он мог исчезнуть на несколько дней, а потом как ни в чем не бывало объявиться или у себя в Покровском, или в Петрограде на Гороховой в окружении своих поклонников, большинство из которых он знал в лицо и по имени.

Благословлял каждого.

Каждому кланялся:

боцману Владимиру Федоровичу Деревенко;

писателю Ипполиту Андреевичу Гофшиттеру;

купцу первой гильдии Абраму Моисеевичу Боберману;

министру юстиции Николаю Александровичу Добровольскому;

врачу Вере Игнатьевне Гедройц;

педагогу Льву Александровичу Балицкому;

банкиру Дмитрию Леоновичу Рубинштейну;

графине Надежде Германовне Стенбок-Фермор;

сенатору Григорию Вячеславовичу Глинке;

министру внутренних дел Александру Дмитриевичу Протопопову;

принцессе Роган-Шабо Августе-Марии-Жозефине;

педагогу Ксении Николаевне Боратынской;

крестьянке из Ярославской губернии Наталии Арсентьевне Синельниковой;

скульптору Янкелю-Науму Лейбовичу Аронсону;

лейб-медику Евгению Сергеевичу Боткину;

действительному статскому советнику Николаю Федоровичу Бурдукову-Студенскому;

князю Нестору Давидовичу Эристову;

председателю Совета министров Борису Владимировичу Штюрмеру;

фельдшеру Феодосии Степановне Войно;

графу Владимиру Сергеевичу Татищеву;

писательнице Надежде Александровне Тэффи;

крестьянину Петербургской губернии Василию Васильевичу Синельникову;

графу Сергею Юльевичу Витте и его супруге Матильде Ивановне;

фрейлине императрицы Наталье Алексеевне Ермоловой;

иеромонаху Аверкию;

князю Николаю Давыдовичу Жевахову;

купцу первой гильдии Борису Абрамовичу Гордону;

крестьянину Тамбовской губернии Александру Осиповичу Слепову;

скульптору Степану Дмитриевичу Эрьзя;

ювелиру Арону Симоновичу Симановичу;

князю Михаилу Михайловичу Андроникову;

министру земледелия Александру Николаевичу Наумову;

старообрядке Александре Ивановне Берггрюн;

председателю Совета министров Петру Аркадьевичу Столыпину;

графине Софье Сергеевне Игнатьевой;

старосте Федоровского Государева собора Дмитрию Николаевичу Ломану;

лекарю Петру Александровичу Бадмаеву;

актеру Александринского театра Николаю Николаевичу Ходотову;

купцу первой гильдии Абраму Львовичу Животовскому;

ксендзу Казимиру Донатовичу Скрынде;

князю Всеволоду Николаевичу Шаховскому;

фотографу Якову Владимировичу Штейнбергу;

студенту Михаилу Иосифовичу Богушевичу;

соседу по дому на Гороховой Василию Станиславовичу Сутормину;

художнице Анне Теодоре Фердинанде Александре Краруп…

Церемония поклонения затягивалась, и очередь выстраивалась до первого этажа, занимая несколько лестничных маршей.

У двери в квартиру Григория Ефимовича наряду с посетителями старца можно было заметить агентов охранного отделения – Григория Иванова, Василия Попова и Петра Свистунова, в обязанности которых входило сопровождать Распутина, а также надзирать за порядком во время аудиенций у Григория Ефимовича и «фильтровать» его гостей. Порой здесь можно было встретить и подполковника Корпуса жандармов Михаила Степановича Комиссарова – высокого статного господина с белесыми немигающими глазами, красным лысым черепом и рыжими усами.

Александр Дмитриевич Протопопов.

1917

Скульптор Наум Аронсон создает бюст Григория Распутина.

1915

Петр Аркадьевич Столыпин.

Около 1906–1911

Сергей Юльевич Витте.

1905

Борис Владимирович Штюрмер.

1910-е

Арон Симонович Симанович.

1927

Ходил он, присматривался, с кем-то раскланивался, от кого-то отворачивался, затем пропадал.

О нем говорили разное, вид его внушал опасение, а присутствие его добавляло обстановке нервного напряжения, словно бы что-то должно было произойти.