Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель

Кон замешкался, но Жюли протиснулась мимо него и, заслоняя рукой глаза от хлещущих веток, отважно ринулась вглубь, пробираясь между загораживавшими вход обломками.

– Дональд! Дональд! – звала она. – Как ты?

Однако откликнулся ей Адам. Напряженный, глухой голос доносился откуда-то снизу, с левой стороны холла:

– С ним все в порядке. Вы привели помощь?

– Кона и Аннабель. Сюда, Кон, они здесь, внизу.

Пригнувшись, чтобы пролезть под одну из самых больших ветвей, Кон пробрался следом за Жюли и опустился на колени рядом с брешью в левой стене прохода. Я поспешила за ним. Здесь, надо полагать, когда-то располагался вход в погреб; теперь же в тусклом луче фонарика нам открылась лишь зияющая дыра средь завалов камней и кирпича, такая тесная, что обычный человек пролезть туда мог лишь с трудом. Она уходила во тьму.

Кон направил туда фонарик, осветив ведущий в подвал лестничный пролет.

Двенадцать крутых ступенек практически не пострадали от удара и казались вполне надежными. От подножия их начинался короткий, выложенный каменными плитами коридорчик – судя по всему, к двери погреба. Теперь же дверь исчезла. На ее месте валялась груда камней и булыжников – там, где стена и большая часть потолка обвалились, увлекая за собой расщепившиеся доски косяка. Однако поперечная балка еще держалась. Обвал сбил ее, и она торчала под косым углом примерно в футе над полом, образуя узкую треугольную нору – единственный вход в подземелье. Деревянный брус этот принимал на себя практически всю тяжесть осевшей стены погреба и развалин дома наверху, а на них, в свою очередь, давили ветви упавшего дуба. Кое-где до сих пор еще осыпались камни – я слышала шорох падающей щебенки, противоположная стена коридора угрожающе выпячивалась, а в луче фонарика плясала недавно поднявшаяся пыль.

Прямо под балкой, лицом вниз, лежал Адам – к нам торчали только ноги, а верхняя часть туловища скрывалась в дыре. Я узнала выцветшие коричневые бриджи, в которых он работал в саду, – они пропылились насквозь. На один жуткий миг мне показалось, будто тяжелая балка рухнула ему прямо на спину, но потом я разглядела-таки, что между брусом и телом Адама остается щель около четырех дюймов шириной. Должно быть, во время катастрофы Адам находился на лестнице и теперь пытался подползти под завал, чтобы добраться до места, где лежал Дональд.

И пока еще балка держалась.

– Форрест! – еле слышно окликнул Кон.

Казалось, крик может обрушить всю махину окончательно и бесповоротно. Даже от этого негромкого оклика раздался легкий скрежет – что-то осело в глубинах завала, а на ступеньках позади нас поднялось новое облачко пыли. Где-то затрещало дерево, наверное, всего-навсего обломившаяся ветка наверху, но у меня по коже пробежали мурашки.

– Форрест! – тихо повторил Кон. – Вы целы?

– Цел, – ответил Адам, слегка задыхаясь, как будто от непосильного напряжения, словно он своим телом удерживал всю громаду обрушившегося дома. Однако он даже не шевельнулся. – Ситон там, внутри, здесь еще одна груда этих… развалин… как раз за балкой, и я не могу… ничем… их разгрести. Он более-менее в безопасности… там сводчатый потолок, он обвалиться не должен… и Ситона, по счастью, ничем не придавило… вот так, лежа, я как раз до него дотягиваюсь, но дальше ни в какую, а мы не вытащим его оттуда, не разобрав этой груды. Доктор скоро приедет?

– Мы не смогли с ним связаться. Линия оборвана.

– Боже праведный. Разве Жюли не сказала?..

– Послушайте, раз уж Ситон не так тяжело ранен, вам лучше на некоторое время оставить его и вылезти наверх. – Кон приткнул свой фонарик так, чтобы освещать щель, и начал осторожно расширять ее. – По вашим словам, над ним крыша не провалится, и если вы вылезете, то вдвоем мы как-нибудь сумеем расчистить проход. Да и в любом случае всему свое время: если не установить подпорки, причем как можно скорее, я не дам и двух пенсов за вашу собственную жизнь. Пока вы ждете, балка проседает.

Над ухом у меня сдавленно ахнула Жюли.

– Дорогой мой, – с мучительным напряжением произнес Адам, – придется уж вам самому установить распорки, как сможете, а мне придется рискнуть. Иначе исход очевиден. Я не могу его оставить. У него разорвана артерия.

Жюли еле слышно застонала от ужаса.

– Жюли! – резко повернулась я к ней. – Расчисти дорогу к машине и принеси жерди. Просунь их мне под этой веткой.

– Да, да-да, – выдохнула Жюли и принялась яростно, но весьма малоэффективно продираться через сплетение ветвей к выходу.

– Я наложил что-то вроде жгута. – Голос Адама звучал приглушенно, и я надеялась, что Жюли, успевшая отойти на пару ярдов, ничего не слышит. – И помогло. По-моему, сейчас кровь почти не идет. Но в темноте все это ужасно ненадежно, и я не могу удерживать жгут до бесконечности. Надо как можно скорей привести доктора. Аннабель?

– Да.

– Машина здесь?

– Да.

– Может, ты съездишь? Если ты не найдешь Уилсона в самом скором времени…

Оказывается, Жюли все-таки слышала и теперь повернулась к нам из гущи мокрых ветвей.

– Поперек дороги упало дерево. На машине не проедешь, а пешком шагать четыре мили.