«Гроза» Джорджоне и ее толкование. Художник, заказчики, сюжет

На страницах труда Франческо Сансовино «Венеция, град благороднейший и несравненный» («Venetia città nobilissima, et singolare») мы находим подтверждение тому, что дом Габриэле Вендрамина служил центром подобных «собраний». Автор пишет, что в доме Вендрамина «собирались ученые люди города. Поэтому Габриэле, страстно любивший живопись, скульптуру и архитектуру, богато украсил свой дом и собрал в нем множество прекрасных произведений искусства своего времени… Джорджоне из Кастельфранко, Джованни Беллини, Тициана, Микеланджело и других, унаследованных от его предшественников»[245]. Габриэле Вендрамин был старшим сыном (el grando) в этой семье дожей (об этом вспоминает Марин Санудо в своих «Дневниках»

[246]) и уже в тридцать три года блестяще представлял династию и ее статус, о чем свидетельствовали не занимаемые им должности, а роскошный образ жизни и богатство, которое ему принесли торговые сделки. В его жизни, словно затерявшейся среди многочисленных патрициев исчезнувшей республики, торговля перемежалась страстным изучением античности и искусства. Один из последних дожей Венеции Марко Фоскарини в 1752 году называл его имя в ряду славных венецианцев, «которые предоставляли свои медали Вико и Гольциусу, собиравшим их в большом количестве, чтобы опубликовать»[247]

. Энеа Вико действительно упоминает Вендрамина в 1555 году, перечисляя венецианских «антикваров», то есть собирателей древностей. Позднее Хубрехт Гольциус упоминал среди «владельцев предметов древнего искусства наследников Габриэле Вендрамина»[248].

Как следствие, местом действия одной из сцен «Мраморных ступеней» Антона Франческо Дони мог стать дом Вендрамина. Лишь на единственной странице эксцентричность автора уступает место безмерному уважению: «Однажды я оказался в доме мессира Габриэле Вендрамина, венецианского знатного господина, по-настоящему учтивого, благородного по происхождению, ум, манеры и добродетели которого достойны восхищения. Вместе с хозяином дома мы любовались сокровищницей великолепных старинных вещей и божественных рисунков, собранных вместе благодаря уму, труду и вложениям их владельца. И среди прочего он мне показал Купидона верхом на льве, и мы долго говорили о прекрасной фантазии творцов и восхваляли под конец в этом Любовь, которая укрощает всякую жестокость и злобу, свойственную человеку»[249]. Этот крупный коллекционер доказал свой изысканный вкус, собирая не только картины, но и «книги» рисунков (ему принадлежал альбом Якопо Беллини). Однако особое наслаждение ему доставляли беседы с учеными людьми о «прекрасной фантазии» создателей принадлежащих ему мраморных изваяний и полотен. Для этого «собрания ученых людей» «произведение искусства» являлось не просто предметом созерцания: интерпретация его значения – это главная составляющая радости от обладания им.

Мы можем разглядеть лицо шестидесятитрехлетнего Габриэле Вендрамина на великолепной картине Тициана «Портрет семейства Вендрамин» (ил. 67

), которая сегодня находится в Национальной галерее в Лондоне[250]: художник изображает мудрого старца в окружении его семьи. Повторяя жест Джованни Рама в «Крещении Христа», он опирается левой рукой на алтарь. Крест, перед которым преклонила колени семья Вендрамин, – это тот же крест, что изображен в «Чуде Святого Креста» Джентиле Беллини из галереи Академии (ил. 68): он содержит частицу Креста Господня и по сей день хранится в Скуоле Гранде ди Сан-Джовани Еванджелиста. Человек, бросившийся в воду за упавшим крестом в центре картины Беллини, – это Андреа Вендрамин: он был настоятелем Скуолы, и лишь ему удалось выловить реликвию в канале. Джентиле Беллини изобразил это чудесное событие, произошедшее между 1370 и 1382 годами, в 1500 году, когда Габриэле Вендрамину было шестнадцать лет[251]. Картина Беллини и портрет Тициана свидетельствуют о набожности семьи Вендрамин в начале и конце жизни Габриэле Вендрамина, но одновременно реликвия Святого Креста становится частью их семейной истории. Вспоминать об этом знаке божественной благосклонности означало рассказывать себе и другим о славном прошлом семьи и одновременно молить о небесном благословении.