Гроздья Рябины

Плывет знойное марево над полями и лесами. В тяжких думах едет князь Дмитрий Иванович. Вот уже больше двадцати лет не знает земля московская габегов и разорений, более двадцати лет не платит дань татарской Орде. Отстроились, поднялись села с шатрами церквушек-обыденок, рассыпались вдоль дорог малые деревни и починки. А ну-ка налетит на эту землю безжалостная татарская туча…

На Троицу прибежал в Москву лазутчик с Дикого поля, был допущен к князю Московскому.

– Беда, князь, большая идет на твою землю. Мамай, князь татарский, собрал бессчетное войско, идет на Москву.

Не поверил лазутчику Дмитрий Иванович. Два года тому, как был бит мамайский мурза Бегич московским войском на Воже-реке, бежал а Орду, расиеряв свои тумены. А давеча пришла весть, что молодой хан Тохтамыш прогнал Мамая из Орды, и бежал он в землю Таврическую. Где же Мамаю собрать войско? Велел князь послать разведчиков, проверить весть. Разведчики вернулись скоро. Да, бежал Мамай из Орды, но тне простил москвитам их победу, нанял на фряжские деньги войско превеликое, невиданное. То ли двенадцать туменов, то ли двадцать. Кроме татар, в войске Мамаевом – черкесы, ясы, буртасы, касоги и многие другие дикие племена, да еще фряжские воины, идет войско Мамаево к Дону, и от конского топота стонет земля, пыль поднимается до неба. А еще сговорился Мамай с давними противниками Дмитрия – литовским князем Ягайло и Олегом, князем Рязанским. Собирают они войска, чтобы соединиться с войском Мамаевым. И тогда обрушатся несметные силы на русскую землю, не будет пощады никому. Со времени Нашествия Батыева не было над русскими зелями чернее тучи. ОРазорит тогда Мамай княжество Московское, отдаст Смоленск, Вязьму и Тверь Ягайло, а на стол Московскицй посадит своего приспешника Олега Рязанского. Покорив Москву, сядет на престол Золотоордынский и обложит русский народ данью разорительной.

Тогда спешно собрал Дмитрий Иванович совет боярский, позвал к себе брата своего Владимира Андреевича Серпуховского. Хмуро сидели бояре, чесали борды. Начал речь старый Тимофей Вельяминов, самый знатный. Много лет Вельяминовы бессменно были тысяцкими на Москве, Вельяминовых слушали и уважали.

– Великая сила идет на Москву, – раздумчиво молвил Вельяминов, силат невиданная. А сила солому ломит. Не одолеть нам войско Мамаево. Одно дело – отряд Бегичев, другое – воинство Мамаево. Сказывают, фряжские вои идут с Мамаем, а фряжскую броню не берут ни Стрелы, ни копья. Поклониться надобно Мамаю. Более ста лет платила Москва дань татарам, платить мы будем и далее. Так завещал нам, князь, дед твой Иван Данилович, так и отец твой Иван Иванович. И был мир на земле Московской. Да и ты, Дмитрий Иванович, с Алексием митрополитом, царство ему небесное,давно ли в Орду ездил, давно ли ярлык на княжение из рук царя Ордынского получил? А кто противится татарам, того, знамо дело, участь жестокая ждет. Вон, тверской князь Дмитрий Михайлович, на что грозен был, а смерть приня в Орде, и Тверь татары пожгли да разрушили. Нет, бояре, жить нам надобно потзаветам предков наших. Собрать дары богатые на выйти навстречу Мамаю, поклониться поганому. Тяжко дань татарскую платить, а землю от разоров и пожаров татарских спасём. Так я говорю, бояре московские?

– Верно говоришь, Тимофей Васильевич, – согласно закивали боярские бороды. – Кланялся поганым татарам твой дед, князь, кланялся и митрополит Алексий, придется кланяться и тебе вновь. Ты, князь, молод да горяч еще, послушай старых да умом степенных.

Только Владимир Андреевич Серпуховской молчал да бледнел, кусая губы.