Группа поддержки для выживших девушек

Я снова начинаю нервничать. Мы в открытом месте, и подойти к нам можно с любой стороны. У нас есть фора по времени, но мне нужно убедить их, что мы должны воспользоваться этой возможностью, чтобы еще больше оторваться от всех тех, кто нас разыскивает. Ветерок треплет клочки волос Мишель. Я приглаживаю их.

– Это сейчас самое главное, – говорит Мэрилин, копаясь в своей сумочке. – Ты не видела мой телефон?

– Нет, – говорю я. – Слушай, нам нужно двигаться. Люди на нас смотрят.

– Ведь только что он был, я могу поклясться, – говорит Мэрилин, игнорируя мои слова.

– Мэрилин? – говорю я.

– Линнетт, – говорит она, приостанавливая свои поиски телефона. – Я только хочу сказать…

– Да, я знаю, – говорю я. – Что я вечно доставляю тебе кучу неприятностей.

– Я хотела сказать, что мы сегодня сделали очень доброе дело, – говорит она. – Давай позвоним доктору Кэрол и отвезем Мишель на ранчо. Мы можем оставить ее там.

– Хорошо, – говорю я. – Место там безопасное. Мы сначала должны взять Джулию, потом высвободить из тюрьмы Дани, залечь на дно, и тогда дело в шляпе.

Звуки разговора Хизер с каким-то ребенком становятся все громче. Я поднимаю голову и вижу, что она под руку ведет к нам старика, у которого брюки до подмышек. Он вышагивает рядом с ней, постукивая тростью по дорожке. Его опухшие старческие глаза слезятся за огромными медицинскими солнцезащитными очками.

– Ребят, – говорит Хизер. – Это Карл ДеВулф-младший.

– Рад познакомиться, – говорит он дрожащим голосом, глядя приблизительно в нашу сторону.

– Нет-нет, – говорит Мэрилин.

– Он посидит с Мишель, пока она ждет, когда за ней приедут, – говорит Хизер.

– Это опасный парк, – говорит Карл ДеВулф-младший. – Даму здесь нельзя оставлять одну.

– Вот именно, – говорит Хизер, помогая старику сесть на скамейку перед столиком рядом с креслом-каталкой Мишель. – Поэтому вы посидите с Мишель и подождете. Это не займет много времени.

– Для меня это большая честь, – говорит Карл ДеВулф-младший, кивая в направлении Мишель. – Люблю хороший разговор.

– Она скорее не поговорить, а послушать, – говорит Хизер.

Она уводит нас.

– Это низость, – шипит на Хизер Мэрилин. – Даже для тебя это низость.

– А что такого? – спрашивает Хизер.

– А то, что он может осквернить ее, – говорит Мэрилин.

Я останавливаюсь и оглядываюсь.

– На сей раз я на стороне Хизер, – говорю я.

Они тоже останавливаются и видят то, что вижу я: Карл ДеВулф-младший похлопывает Мишель по руке, оживленно что-то ей рассказывает, потом подается к ней и поправляет одеяло на ее плечах, закутывает поплотнее.

– Как бы там ни было, – говорит Хизер, пока мы шагаем к машине Мэрилин, – я уже вызвала «скорую». Держи.

Она возвращает Мэрилин ее телефон.

– Что ты сделала? – спрашиваю я, но Хизер уже отстает, отделяется от меня.

– Ты не можешь брать вещи без разрешения, – говорит Мэрилин, просматривая список вызовов. – Кому ты звонила?

Хизер усмехается, словно стыдится чего-то, а потом я слышу голос, от которого все вокруг исчезает, а мне снова шестнадцать.

– Привет-привет, красотки, – гнусавит голос. – Всюду вас искал.

По дорожке к нам идет Гарретт П. Кэннон, на нем бежевый костюм-тройка, натянутая на самый лоб ковбойская шляпа, поля которой бросают темную тень на глаза. Его седые усы подергиваются, когда он говорит.

– Ты только попытайся убежать. – Он усмехается. – Потому что я весь горю желанием жестко тебя уложить.

Полицейские машины подъезжают с двух сторон улицы. Копы толпятся на тротуаре. Копы идут по ярко-зеленой лужайке. Я перестала наблюдать. Я перестала постоянно оглядываться. Перестала посматривать по сторонам, понизила режим настороженности.

– Что ты сделала, Хизер? – спрашиваю я.

– Вопрос стоял так: либо ты, либо я, – говорит она. – Либо ты, либо я.

Я смотрю на копов. Я могу перепрыгнуть через капот припарковавшейся рядом со мной машины. Они не идут плотным строем, и я могу прорваться на улицу и броситься наутек. Я дура, дура, дура. Не могу поверить, что я позволила себе расслабиться.

– Это твоих рук дело? – спрашивает у Хизер Мэрилин, она тоже не может поверить в происходящее.

Полиция втискивается между нами, отделяет меня от них.

– Остальные из нас – выжившие, – говорит Хизер, продолжая удаляться от меня. – Ты же всегда была всего лишь жертвой.

Она растворяется за рядом полицейских, и я знаю, что она заключила с ними сделку, продала меня, чтобы спастись самой. То же самое я сделала и с Джулией: бросила ее, чтобы спастись самой. Это непростительно.

Я напрягаюсь, готовясь сделать финт влево, чтобы мигом броситься вправо, но Гарретт знает меня слишком хорошо. Как только мои мышцы напрягаются, он свистит, не разжимая зубов, и копы бросаются на меня. Мне удается вырваться из рук первого, ухватившего мое запястье, но их много. Их всегда много. В конечном счете они жестко укладывают меня.

* Полицейский акт о происшествии, Американ-Форк, Юта, полицейский департамент, 24 декабря 1990 г.

Группа поддержки последней девушки XI: Смотри в оба!