Homo cinematographicus, modus visualis

И третий, очень важный момент: если ты сделал усилие, вырвался из быта и пошел навстречу искусству, то оно пойдет навстречу тебе. В тот момент, когда ты лениво сунул в компьютер диск, и в любой момент ты можешь прервать просмотр, ты, фактически… Это интрижка на стороне, это не брак.

ЛН: Какие-то изменения в законодательстве могли бы облегчить проведение культурологических показов и работу музеев в целом?

НК: Я должен сказать, что, с одной стороны, нам грех жаловаться. Вот при всем при том, как бы мы ни любили ругать себя и нашу действительность, все-таки сохраняется отношение к кинематографу как к искусству. Ни разу нашему Музею не отказала пока ни одна студия, ни одна фильмотека. Нам дают, дают по льготным ценам или бесплатно дают. То есть в данном случае грех жаловаться.

Что касается коммерческих структур и западных, надо сказать, они чудовищны. Я считаю, что должно быть принято общеевропейское, если не общемировое законодательство, которое бы облегчало доступ к сокровищам кино учебным заведениям, киноклубам, музеям и публике. Этого нет сейчас. Сейчас алчность превосходит все мыслимые и немыслимые пределы. Я разговаривал с представителем Европейского парламента, который приезжал сюда, в Москву, по поводу законов… Да, они знают, что некоторые запрещают даже в учебном процессе использовать классику только из-за того, что они ее восстановили, как они считают, реконструировали, предположим, почистили, а то еще и раскрасили, черно-белый фильм, и им, якобы, принадлежат все права, что чудовищно. И я думаю, что рано или поздно такое законодательство будет принято.

Что касается нашего правительства в смысле облегчения жизни музеев… Опять же, это не только про музеи. Если сейчас фонды отказываются покупать материалы за счет госсредств и говорят: «Уговаривайте богатых людей, пусть вам покупают для государственного музейного фонда новые поступления», – это абсурд. Но нынешнее министерство не считает стыдным говорить подобные вещи публично. Естественно, что государству это не так много бы стоило – стимулировать показ не только нашей, но и мировой классики. Но, к сожалению, это не находится среди абсолютных ценностей нынешнего времени.

Олег Шухер: «То, что обращено к душе, должно быть абсолютно доступно и абсолютно бесплатно»[144]

ЛН: Как к вам пришла идея о необходимости воспитания не только кинематографистов, но и зрителей?

ОШ: Вы знаете, было такое замечательное время, когда кино являлось той неотъемлемой частью нашей жизни, без которой трудно было представить ежедневное существование… Слово «воспитывать» очень опасное, и кино вообще не нацелено на воспитание людей. Оно, скорее, нацелено на воспитание чувств.

Понимаете, когда зрители, те же студенты и люди, действительно интересующиеся кино, задают вопрос: «А что режиссер хотел этим сказать?» Или: «Какая мысль раскрывается автором?» – это вызывает недоумение и желание все-таки поправить этого человека. Потому что, ну, мысли – это продукт научной деятельности, головной работы. Все-таки кино обращено, в первую очередь, к чувствам, как любое искусство. Оно должно возбуждать, в первую очередь – не мысли, а именно эмоции, чувства, отзывчивость на происходящее на экране.

Поэтому кино воспитывает, но воспитывает, вероятно, не буквально – некими постулатами, какими-то догмами, какими-то формулировками – а оно воспитывает, давая возможность зрителю наблюдать чужой опыт, чужие проблемы, чужие несчастья, чужие переживания, ставя зрителя вместе с героями в какие-то пограничные ситуации, заставляя их решать вместе с героями подчас непростые задачи и непростые ситуации разрешать. И соучастие зрителя экранным героям – это самое главное. Все остальное, мне кажется, не имеет никакого отношения к искусству.

Конечно, в результате можно говорить о мысли, о философии кино и вообще искусства или отдельного произведения. Конечно, можно говорить о социологических каких-то вещах, о политических вещах, о чем угодно, но если в этом произведении нет чувственного начала, нет прямого обращения к зрительской эмоции, к каким-то природным реакциям, то никакого искусства, на мой взгляд, вообще нет, в этом случае.

Что происходит в сегодняшнем кинематографе, на мой взгляд? Происходит вот что: когда-то Толстой, прочитав Пушкина, точно сформулировал в своем дневнике, и это, как ни странно, очень актуально. Он прочитал повести Пушкина, и они его не очень устроили, ему не понравились повести Пушкина. При том, что он его, естественно, боготворил как замечательного крупного поэта. Но как прозаик… он ему не показался…