Hungary’s Cold War

Этот консенсус сверхдержав, как ни парадоксально, открыл странам региона путь к тому, чтобы сыграть историческую роль в процессе перехода. Успешные демократические преобразования в регионе - несмотря на массовые движения в некоторых странах - стали результатом внешних условий, включая благоприятное развитие отношений между Востоком и Западом и, прежде всего, неизбежный, но еще не видимый распад Советского Союза. В борьбе за независимость, начиная с июня 1990 года, заметную роль играло в основном венгерское и чехословацкое руководство, к которому в августе присоединились поляки, окончательно добившиеся своих целей к началу 1991 года, когда советское руководство, придавленное все более хаотичной внутренней ситуацией в СССР, в конце концов уступило давлению. Так к 1 апреля прекратила свое существование военная структура ЗП, а к концу июня - началу июля 1991 года почти одновременно были распущены и Коминтерн, и Варшавский договор. Это был конец советского блока, что также означало коллективный выход из советской сферы влияния для стран Восточно-Центральной Европы.

Глава 1. Зарождающаяся холодная война

 

Восточно-Центральная Европа и истоки холодной войны

 

Десятилетия после Второй мировой войны неопровержимо доказали, что послевоенный раздел Европы, определенный Советским Союзом и Соединенными Штатами в 1945 году, привел к тому, что страны Восточно-Центральной Европы оказались в советской сфере влияния без каких-либо шансов на изменение вплоть до окончательного краха коммунистических режимов в конце 1980-х годов. Сверхдержавы, которые вместе управляли биполярной международной системой, считали соглашение в Европе краеугольным камнем отношений между Востоком и Западом на протяжении всей холодной войны. По этой причине стоит вкратце рассказать о том, как советская сфера влияния развивалась, укоренялась и в конце концов поглотила Венгрию и другие страны региона.

В течение последних двух лет войны лидеры союзников обсуждали будущее Европы и планы восстановления на трех саммитах, состоявшихся в Тегеране, Ялте и Потсдаме. Однако основное внимание на этих встречах уделялось не столько разделу Европы, сколько тому, как победить Германию и Японию. Таким образом, хотя в Тегеране, Ялте и Потсдаме в результате советского давления были достигнуты договоренности о новых западных и восточных границах Польши, не было заключено ни одного официального договора или соглашения, по которому весь регион Восточно-Центральной Европы предоставлялся бы Советам в качестве сферы влияния.

Тем не менее, начиная с 1943 года, был заключен ряд соглашений, в которых западные союзники молчаливо признавали интересы безопасности СССР в трех странах Балтии и Восточной и Центральной Европы как приемлемые и были готовы с ними мириться. Все это основывалось на идее, что Советский Союз, понесший огромные потери в войне против стран оси, имел законные интересы безопасности и имел право иметь группу дружественных государств на своей западной границе, чтобы избежать будущего нападения Германии. В действительности все это вытекало из негласного соглашения между Сталиным и Рузвельтом на Тегеранской конференции в ноябре-декабре 1943 года, когда последний - несмотря на попытки Черчилля спланировать открытие долгожданного второго фронта на Балканах - поддержал твердое желание Сталина начать кампанию как можно дальше от восточного фронта, то есть в Нормандии, Франция, в мае 1944 года.² Это обещание оставляло Советскому Союзу еще шесть месяцев для борьбы с немецкими силами в Европе в основном в одиночку.

Таким образом, уже в ноябре 1943 года для "большой тройки" (трех лидеров союзников) стало совершенно очевидно, что страны Восточно-Центральной Европы будут освобождены и оккупированы Красной армией, а значит, будут контролироваться Москвой. Решение американского президента заключить это негласное соглашение было не только оценкой огромных потерь, понесенных Советами до этого момента, но и основывалось на предположении, что, хотя этот вариант еще больше увеличит непропорциональные потери Москвы - на такую жертву Сталин был готов пойти - он позволит спасти сотни тысяч жизней американских (и других западных) солдат, а значит, выиграть войну с гораздо меньшими человеческими потерями для Соединенных Штатов. Обещание Сталина вступить в войну против Японии после поражения Германии еще больше укрепило Рузвельта в убеждении, что он заключил выгодную сделку.