И опять Пожарский 6

Рана ещё. Не выдержал гетман и, съехав со шляха, стал ждать, когда мимо проедет возок с лекарями. Совсем ему плохо стало, того и гляди с коня сверзнется. Ранение Сагайдачный получил три дня назад во время осады Тернополя. Вернее, во время ночной атаки литвинов, что пытались эту осаду снять. Было их не меньше тысячи и атаку они грамотно подготовили. Напали без всяких криков и свистов под самое утро, уже красная полоса рассвета прорезала небо на востоке. А только не на тех напали. После боя уже Лукаш, сидя на передке больничного возка, что остановился на небольшом холмике и видели, чтобы все крытый возок с большими красными крестами, оглядывал поле боя, и, морщась от боли притупленной лечебным взваром, качал головой. Если бы литвины напали на его казаков без вершиловцев, то много бы убитых было. Только «если бы». А так четырнадцать убитых казаков, трое вершиловских стрелков, что стреляли из непонятного многоствольного «пулемёта», и десятка три раненых. И меньше бы было, поди, а только сломалось что-то в самый разгар боя у «пулемёта», вот рейтары и прорвались на этом участке, добрались до стрелков. Лукаш повёл сотню сечевиков на подмогу, но не успел. Задавили литвины массой вершиловцев. Те отбивались из пистолей, кидали гранаты, десятка четыре эти трое с собой забрали. Литвинов же больше сотни было, тогда Лукаша и ранили, и тогда же погибло четырнадцать его казаков.

Глава 2

Пожарский примчался, когда закончилось уже всё. Постоял, сняв шлем у изрубленных пулемётчиков, и приказал майору Шварцкопфу гнать отступающих рейтар, пока последнего не убьют, и не брать пленных. Зело разозлился князь. Уходя к коню, пнул пулемёт и, прихрамывая, зашиб видно ногу о железо, шёл и ругался про себя. Лукаш понимал, что своих всегда жалко терять, но боялся, как бы не прогневил Господа Пётр Дмитриевич. Ведь троих всего вершиловский полк потерял, а рейтар как бы и не больше шести сотен положили, да и утекшие не далеко ушли на усталых лошадях. К тому же и лошади разные у рейтар Шварцкопфа и литвинов. Догнали и пленных не брали.

Откуда взялись только? Хотя, дознались потом. Хоть и была команда пленных не брать, а только раненых на месте атаки рейтар осталось больше сотни. Из них человек тридцать ранены были легко, а некоторые так и вообще ушибами отделались. Пулемёту ему всё едино, что человек, что конь. Вот под некоторыми лошадей и убило, а сами они на всём скаку попадали. Встреться на такой скорости с землёй, мало не покажется. Вот эти пленные и рассказали, что объявлено в Речи Посполитой Сеймом и королём Посполитое Рушение. Всех, кого можно в войско загоняют, это же были два полка рейтар, что стояли в Луцке и Владимире Волынском. А ещё и из Вильно и Минска вскорости войска должны подойти. Только полковники их сами решили отличиться, не ждать остальных. Ну, вот и отличились.

Пожарский после атаки приказал пушкарям часть стены разрушить, но одного только залпа хватило, сдались засевшие в крепости паны. Видно им было сверху, чем атака закончились. Решили, что лучше дороги строить. В тот же день основное войско двинулось на Галич. В Тернополе осталась пятьсот казаков с полковником Микулой Грызло и одна пушка вершиловская с пушкарями. Князь Пожарский заверил опасавшегося полковника, что вражеской артиллерии бояться не стоит, наша пушка бьёт гораздо дальше и успеет уничтожить пушки ляхов до того, как те зарядить успеют свои-то.

Событие двадцать восьмое

Великий герцог Лифляндский Дмитрий Михайлович Пожарский получил сразу несколько грамоток, или, как их старший сын называет – писем. Сидя у большущего камина в резиденции бургомистра Динабурга он прочёл их одно за другим. Дела. Как-то с год назад Петруша сказал, что его астролог знаменитый немчин Иоганн Кеплер по просьбе сына составил на него гороскоп. Ничего говорит интересного там нет, одни победы да почести. И добавил, усмехнувшись криво, там, мол, ещё получается, что все враги твои, отец, поумирают раньше тебя, а кто не умрёт, тот раскается в подлости своей.