И приходит ночь

Они обе молчали. Рен не была уверена, смогут ли они теперь когда-нибудь нормально поговорить.

Наконец Уна спросила:

– Могу я присесть?

Рен отвернулась к окну и неопределенно повела плечом в ответ. Отсюда она могла видеть сверкающую черную ленту реки Мури, извивающуюся через город. Казалось, что эти мутные холодные воды заполняют пространство между ними. Она никогда не чувствовала себя такой отстраненной с Уной.

Уна села на ступеньку рядом с Рен.

– Нам нужно поговорить.

У Рен не осталось сил на разговоры, как и не осталось сил, чтобы попросить ее уйти.

– Ладно. Говорить буду я. А ты – слушать. – Глаза Уны отливали золотом в лучах заходящего солнца, она отбрасывала длинную и неровную тень дальше по лестнице. – Там, в Колвик-Холле, я была зла. С тех пор как ты дезертировала, я постоянно была зла и сбита с толку.

Она замолчала. Даже сейчас Уна не могла признаться в том, что ей причинили боль. Но Рен ясно слышала это, и почувствовала едва заметный укол вины.

– Я была готова простить тебя. Но когда ты рассказала мне про Лоури, я не могла поверить твоим словам. Я не могла поверить, что королева заключила союз с чудовищем. – Рен ждала извинений. Их не последовало. – Что я должна была делать?

– Ты должна была довериться мне! Ты должна была помочь мне. Если бы ты поверила, ничего из этого бы не произошло.

– Если бы ты сорвала этот союз, как портила все остальное, королева казнила бы тебя. – Гнев Уны поднялся навстречу гневу Рен. – Я пыталась защитить тебя!

– Защитить меня

? – прорычала Рен. – Значит, в Керносе ты защищала меня, когда называла слабой? Или когда кричала на меня, после того как наш пленный сбежал?

– Я не кричала на тебя. Ты все еще злишься из-за того мальчишки? – нетерпеливо спросила Уна. – Ты могла погибнуть.

– Я задыхалась, Уна. – Нежеланный, постыдный жар горел в ее глазах. Она не хотела вновь плакать перед ней. – Иногда я думаю, что годами медленно умираю. Я исцелила того мальчика, потому что следовала своему чутью. Своему сердцу. Я не понимаю, как доброта может быть неправильной. – Приглушенный шум толпы заполнил тишину между ними. – Знаешь, – медленно продолжила Рен, – теперь я начинаю сомневаться, что это чувства привели меня к неприятностям. Может быть, все из-за того, что я была слишком занята разбором собственных действий и критикой. Ненависть к себе. Может быть, именно это сделало меня слабой.

Непроницаемое выражение лица Уны разлетелось на тысячу осколков.

– Я не хотела, чтобы ты пострадала, Рен. Тебя всегда было слишком легко обидеть.

«Я пыталась защитить тебя». Когда любовь превратилась в оружие, с помощью которого можно было уничтожить друг друга? Она обхватила колени руками и крепко сжала их. Если бы она не держала себя в руках, то разлетелась бы на части.

Спустя вечность Уна произнесла:

– Прости.

Рен вздрогнула от неожиданности.

– Что?

– Не заставляй меня повторять. – Уна сдавленно вздохнула. – Я должна была послушать тебя. Я должна была довериться тебе. И я не должна была говорить тебе все те ужасные вещи на балу. Я была неправа.

Рен наблюдала за пылью, кружащейся в полосах солнечного света. Она прижала руки к холодному камню. Это были настоящие вещи, на которые можно было опереться. То, что она слышала… Должно быть, ей показалось. За все годы, что они знали друг друга, она могла по пальцам пересчитать, сколько раз Уна извинялась перед ней. Она была слишком ошеломлена, чтобы ответить сразу. Но Уна ждала, и в неуверенном изгибе ее бровей было что-то незнакомое. Уязвимость.

– Ты выполняла приказы королевы, – сказала Рен. – Я понимаю, почему ты так поступала.

– Приказы… Я потратила всю жизнь на выполнение приказов. Я думала, что это лучший способ служить Дану. Что такое страна, как не сила ее королевы? – В ее голосе послышалась горечь. – Но теперь мне ясно, что я не смотрела на мир с широко раскрытыми глазами. То, чего королева хочет для Дану, – далеко не светлое будущее. Если она казнит Кавендиша, кровопролитие неизбежно. Я не собираюсь сидеть сложа руки, пока этот змей Лоури поощряет ее напрасно жертвовать жизнями. Не теперь, когда эти жизни в моих руках.

– Почему ты говоришь мне это? – Голос Рен дрогнул от неуверенной, но упрямой надежды.

– Я знаю, у тебя есть какой-то план, – ответила Уна. – Я хочу присоединиться.

Рен молча смотрела на нее. Перед ней стояла Уна Драйден, самая преданная слуга королевы. Непоколебимая в своем стремлении к порядку и справедливости. Будущий генерал. Уна, которую Рен знала, не выбрала бы Хэла Кавендиша как меньшее из двух зол. И она, конечно же, не поддержала бы ни один из безрассудных планов Рен.

– И почему я должна довериться тебе сейчас?

Уна скрестила руки на груди.

– Я не буду винить тебя, если ты мне не поверишь, но, честно говоря, шансов на успех не слишком много. Ты с Кавендишем против целой страны. Сама посуди.