И сгинет все в огне

Все аплодируют и радуются, даже Марлена. Я заставляю себя вторить им, хотя до сих пор чувствую его руки на своих плечах, чувствую его мерзкое дыхание у своего уха.

– Я знаю, что вы пришли сюда за танцами, яствами и весельем, но сначала разберемся с формальностями, – произносит Абердин и взмахивает рукой. За его спиной развернулись знамена с символами пяти орденов и несколькими числами. Наши очки за первое испытание. – Таково положение Великой игры.

Нетро – 11

Явелло – 7

Зартан – 5

Селура – 5

Авангард – 2

Мой взгляд устремлен на числа, но я чувствую, как глаза высматривают меня, чувствую взгляды и перешептывания. После первого испытания прошло два месяца, и все до сих пор не могут поверить в существование мира, в котором Нетро впереди Авангарда. Я наслаждаюсь этим чувством, упиваюсь им. Пусть смотрят, пусть шепчут, пусть таращатся. Это только начало.

– Однако игра переменчива, как и все игры, – продолжает Абердин. – Таким образом, для меня большая честь объявить о втором испытании! Через две недели все мы соберемся для проверки нашей смекалки и выносливости, испытать силу магии и мудрость! Вторым испытанием станет… Лабиринт Мучеников!

По залу проносится нервный смешок. Я наклоняюсь к Марлене и шепчу:

– Что это еще за Лабиринт Мучеников?

– Одно из самых сложных испытаний, – отвечает Марлена. – В прошлый раз четырнадцать студентов серьезно пострадали, пятеро погибли. А одного так и не нашли.

Прежде чем я успеваю обдумать сказанное, Абердин хлопает в ладоши, и этот звук подобен удару грома.

– Но достаточно разговоров о соревнованиях! – заявляет он и вздымает руки к потолку. За его спиной знамена изменяются, счет очков исчезает, а на его месте появляется изображение десяти Волшебников старых времен, одетых в длинные мантии и остроконечные шляпы, держащихся за руки в единстве. – Обратимся же к цели этого великого дня. Пятьсот лет назад десять человек собрались вместе, объединенные одной идеей. Когда в мире царил хаос, они увидели путь к порядку. Когда на континенте правил раздор, они увидели… Республику. Сегодня мы собрались, чтобы почтить заслуги этих великих людей! Сегодня мы чествуем Первых отцов!

Все снова ликуют с таким шумом, что зал сотрясается, и музыка милосердно потопляет продолжение речи.

– Думаю, что мне понадобится еще вино, – говорю я сквозь натянутую улыбку.

– Может, тебе стоит пока воздержаться, – произносит Марлена, смотря мимо меня. – Полагаю, для тебя ночь только начинается.

Я оборачиваюсь и вижу его. Принц Талин Рейвенсгейл IV идет сквозь толпу, его взгляд прикован ко мне. На нем современный наряд из мягкого шелка, ярко-красного, как закат в пустыне, который облегает его подобно тени. Его пиджак летит вслед за ним, будто плащ, а полированные обсидиановые пуговицы рубашки расстегнуты сверху, обнажая его крепкую грудь и тонкие ключицы. Ониксовые и рубиновые кольца блестят на его пальцах, а церемониальная серебряная цепочка висит на груди, прочно закрепленная на плечах. Его свободно распущенные волосы ниспадают вокруг головы. На лице макияж, губы в золоте, а глаза обрамлены горизонтальной ярко-синей полосой.

У меня перехватывает дыхание. Он красив. Боги, как же он красив.

– Леди Девинтер, – произносит он мягким низким голосом, протягивая руку. – Могу ли я пригласить вас на танец?

Я чувствую интерес смотрящих на нас, вижу отведенный взгляд Марлены. Я чувствую укол вины при воспоминании о прикосновении ее руки к моей щеке, до сих пор отдающей электрическим покалыванием. Я отгоняю его прочь. Сейчас все по-другому. Талин – Волшебник, черт, он принц. Он правит здесь балом. Он не пострадает из-за меня.

Я могу это сделать. Нет. Я хочу это сделать.

Я беру его за руку и позволяю притянуть меня к себе на танцполе, а музыка нарастает до знакомого быстрого темпа. Мартесисто. Старая добрая классика.

Мы делаем шаг навстречу друг другу, плотно прижимаясь, наши руки подняты, а ладони соприкасаются, и вот мы уже движемся как одно целое. Шаг в сторону, шаг назад.

– Я смотрю, тебе знаком этот танец, – говорит Талин.

– Конечно. Его знает каждый в Республике. – Во всяком случае, каждый Волшебник и знатный человек. Я провела два года с Шепот за изучением всех вещей, которые мне были нужны, чтобы влиться в общество, включая месяц разучивания танцев для знати. – Лучше скажи, откуда тебе

он известен? Не думаю, что в твоем королевстве он популярен.

– Удивительно, но это так, – отвечает Талин. Наши тела идеально движутся вместе, кружась по тонкому кругу, как две свечи во вращающейся люстре. – Одна из немногих маровийских диковинок, которая прижилась. Ваш посол представил этот танец на одном из вечеров моей матери в саду, и он вызвал бурю эмоций при дворе.

– Ты тогда его и выучил? От посла?

– Не совсем. – Мы расходимся, соприкасаясь только кончиками пальцев, чтобы затем снова сблизиться в быстром ритме танца. – От дочери посла.

Я точно знаю, что за игру он ведет, но все равно ведусь на нее.

– Теперь мне все ясно. Ты танцуешь Мартесисто со всеми маровийскими девушками.

Его озорная улыбка сияет при свете.