Я — ярость

— Разве это важно? Я думаю, что Харлан Пейн — наш единственный зритель. Если он доволен, то какая разница, что там думают гипотетические зрители? Он мог бы снять нас на видео, выложить на Ютубе и все равно заработать миллион долларов. Главное — правильно подать. Вероятно, он так и сделает. — Стив качает головой. — Черт, это гениально.

Челси беспокойно теребит майку. Подкладка сдавила ей груди — те самые, за увеличение которых Дэвид настойчиво предлагал заплатить.

— Думаешь, люди не догадаются, что на самом деле мы не нанюхались перца и вовсе не в припадке?

— Думаю, им это неважно, — ухмыляется Стив. — Они пришли сюда за безумием, а не за реальностью.

Крис появляется в дверях и, кажется, он раздражен.

— Джой выбесилась из-за Ти-Джея, наорала на него, и Харлан прервал бой. Вы, ребята, готовы?

Челси чувствует, будто у нее из-под ног уходит земля. Она была готова, но, возможно, еще не совсем. Хоть бы еще минут пять на то, чтоб побыть наедине со своими мыслями!

Ее совсем не удивляет конфликт между Джой и Ти-Джеем. Ти-Джей, кажется, продолжает бесить собеседников своим спокойствием и рассудительностью (которые так не вяжутся с внешностью качка), ровно как и девицу из Инстаграма в первый день. Едва ли сейчас подходящее время для маски спокойствия: людей, склонных к безумию и иррациональным поступкам, задевает за живое этот коктейль из силы, уязвимости и полного отсутствия эгоизма. Челси почти не сталкивалась с ним с той встречи, но надеется, что его не выгонят из-за Джой. Все знают, что если кто у них и близок к срыву, так это именно Джой (и это одна из причин, почему она здесь).

— Миледи. — Стив отвешивает ей поклон, который задуман как вежливый и шутливый одновременно.

Челси отвечает ему кривой маской Девицы из Флориды и рычит:

— Буржуа! — и это тот контраст, который им и нужен для предстоящего боя. Стив вежлив, обходителен и богат, судя по виду, а вот Челси смотрится как дешевая развалина. Волосы растрепаны, как большое крысиное гнездо, неоново-розовая помада размазана, майка порвана (на ней красными блестками значится «Девица из Флориды»), шорты обрезаны, и она вся в фальшивой крови. Впервые увидев себя в зеркале, она вздрогнула:

— Я выглядела совсем не так, — пробормотала она, обращаясь к Сиенне. — Когда я…

— Знаю, что не так. Я специально, — ответила Сиенна, сжав ее руку.

Именно так БКЯ и работает, по крайней мере для своих: это понимают все. Костюмы Сиенны — карикатуры, призванные увести прочь от реальности. Арлин прорабатывала с ними их психические травмы, а Крис доводил до изнеможения физически, делал их сильнее, готовил ко сну, в котором разум и тело исцелятся. Они должны чем-то занимать себя, должны сосредоточиться на чем-то, кроме пережитых кошмаров, — и именно для этого им и нужен БКЯ.

— Готова, Челс?

Стив и Крис ждут ее возле дверей. Свет погас, и она слышит, как люди переговариваются, но потом все заглушает пробирающий до костей грохот со стороны ринга — Харлан постарался.

Она кивает и выходит за дверь.

Прожекторы вспыхивают, начинает играть музыка, и… черт.

36.

Все идет весьма неплохо, если не считать постоянного страха. Каждый день Патрисия ждет, что ее вышвырнут из собственного дома, что нагрянут воры или, хуже того, власти, — но дни текут своим чередом, возможно, чуть медленнее, чем обычно. За последние несколько недель между ней и Бруклин установилось подобие взаимопонимания. Девочка не будит Патрисию, пока на улице не рассветет, и ложится спать, когда сказано. А еще она больше не спрашивает, когда вернутся мама и Элла, — и это поистине облегчение для них обеих.

Теперь их жизнью правит расписание: свое время для уборки, купания, чтения, просмотра шоу и приема пищи. Патрисия научила Бруклин подметать, готовить макароны, резать яблоки большим ножом (правда, яблоки закончились уже несколько недель назад). Судья, несмотря на все угрозы и воровство, совершенное чужими руками, до сих пор не отключил дом от коммунальных услуг, телефона и интернета, а еда из запасов О’Мэлли сохранила им жизнь. Однако время идет, и Бруклин все больше капризничает по мере того, как заканчиваются ее любимые закуски. Патрисия и забыла, что у детей, как и у солдат, вся смелость идет от желудка.

Когда из снеков остаются только ржаные крекеры и рисовые лепешки, Патрисия понимает, что проблему придется решать. У О’Мэлли брать больше нечего, но ведь по соседству наверняка есть и другие семьи, которые уехали, оставив после себя полные кладовые и морозильные камеры. Однако немного странно влезать в списки собственников по району, и к тому же многие соседи не в курсе насчет аукциона, так что оправдание не прокатит. Ей нужен какой-то способ провести разведку, не демонстрируя истинную заинтересованность.

Решение появляется само собой, когда в очередной из долгих дней они с Бруклин собирают пазл и девочка начинает капризничать.

— Я хочу поиграть в игру! В настоящую! В «Змеи и лестницы» или в «Лудо»! Пазлы — это глупо.

— Собирать пазлы совсем не глупо, — возражает Патрисия. — Тебе просто…

И замолкает.

Игры.

Игральные кости.

«Бунко».