Я – хранитель света!

Мор все понял и, толкнув плечом Стилла со словами: «Ты мне еще дуэль должен!» – ушел.

А Дэн, глядя ему вслед, произнес:

– Вот не помню ничего, кроме того, что этот тип меня жутко бесит. Всегда. А если он рядом с тобой, то бесит в два раза сильнее.

– У вас с Толье это чувство крепкое и взаимное. Но я подозреваю, что ты не вспомнил, а возненавидел его заново.

– Если так, то это было сделать очень легко. Я даже не заметил… Все произошло в ту секунду, когда я впервые увидел его под личиной. Секунда – и он уже меня бесил. Так что я знаю все о ненависти с первого взгляда, – произнес Стилл, замолчал на секунду, пристально посмотрел на меня и вдруг продолжил: – И о любви со второго. Хотя упала ты тогда у фонтана эффектно. Но когда плюнула мне в лицо родовым обручальным кольцом… Я не смог тебя забыть.

– Швырнула в лицо кольцом, – поправила я.

– Изо рта, – Стилл напомнил, как я зубами стащила с пальца злополучный перстень.

– Ну извини, швырнула как смогла. – Я развела руками.

– И тем запала мне в печенки.

– Может, в сердце. Печенки – это немного про другое, – скептически ответила я.

– Да вообще во все органы, – усмехнулся Стилл. – И это неимоверно злило. Почему я тебя, предательницу, забыл, но все равно ты из головы не идешь?

– Ну прости… – развела руками.

– Это ты меня прости… Что не поверил сразу… – И Дэн протянул мне чай, над которым завивался пар. Глиняная кружка в сильных руках. Аромат меда, липы и лимона. Они дарили умиротворение и гармонию посреди этого поискового хаоса. – Я подумал, что тебе стоит сделать перерыв, – и с этими словами Дэн выудил из кармана бумажный сверток, в котором оказался сэндвич. – Перекуси и поспи. Вон там есть свободный диванчик. А я пока просмотрю то, что тебе осталось. Тем более я со своей частью уже закончил.

– Спасибо. – Я улыбнулась. Вот знает ведь этот аристократ правильный подход к девушкам!

– Не за что. А перед сном разреши пожелать тебе приятного аппетита, мое чудо… – Дэн замолчал и, когда я подумала, что это все, добавил: —…вище!

– Убью, – пригрозила, как настоящая черная ведьма.

– Буду с нетерпением этого ждать, – заверил Стилл.

А затем он отвернулся к столу, всем своим видом дав понять, что жутко занят сортировкой изображений: сосредоточенный взгляд, скупые, выверенные, четкие движения… Он точно знал, что делает, и не рефлексировал. Мазком пальца по иллюзии Дэн отправил ее в центр, перед собой. И начал листать карусель второго храна – с личными делами.

Остановил круговерть, поймал одно из изображений, большим и указательным пальцами увеличил его, кивнул сам себе, в чем-то убедившись, и соединил их. А когда они слились в одно, сделал пометку в блокноте со списком имен.

Стилл не торопился, но и не позволял себе отвлечься на ерунду или сбиться с концентрации. Я несколько минут любовалась на то, как Дэн выполнял мою работу. Зрелище, надо сказать, было отрадным, но спать хотелось все равно сильнее. И я пошла в сторону дивана, на ходу прихлебывая из кружки и откусывая бутерброд.

Разделалась я с едой быстро, а сон со мной – еще быстрее. Не успела прилечь, как очутилась в царстве грез. И не вернулась бы из него еще долго, если бы какой-то самоубийца не стал меня тормошить за плечо. Делал он это настойчиво, словно был самой неотвратимостью.

Ну, я девушка, привыкшая смотреть трудностям в лицо. А еще я была находчивой. Так что если бы даже смерть пришла ко мне (в очередной раз!) с косой, то ушла бы точно с каре! Так что у того, кто решил меня разбудить, не было никаких шансов… выжить!

Я не глядя создала пульсар и швырнула его, чтобы отстали. И на миг действительно все стихло. А потом раздались грохот и мат. И грохот мата тоже. Приличным во всей тираде оказалось лишь мое имя. И то оно звучало с бранным оттенком.

Суть пламенной речи сводилась к: «Какого?..» Доклад в далекой от литературной форме делал сам канцлер. Зато я совершила открытие века. Зевнула. И открыла второе веко. Только не сразу сфокусировалась на декламаторе.

А потом увидала, как Дэн поднимается с пола, потирая одновременно макушку, поясницу, копчик и… да, кажется, все потирая. Или проверяя – не отвалилась ли ненароком какая часть тела, а он и не заметил.

Наконец я смогла взглянуть на этот мир, а он, полный укоризны в лицах всех агентов, на меня.

– Хорошо, что обошлось без пожара и проломленных стен. Пострадавшая психика не в счет, – наконец заключил Толье-старший, оглядывая погром, когда из цензурных слов ему на ум пришло не только мое имя. А затем спросил подчиненных: – Все данные целы?

Нестройный рой голосов заверил, что да, непоправимого урона Николь Роук не нанесла. А ведь это я даже не старалась и не прицеливалась.

– Да, над пробуждением нам надо поработать, – заключил, подходя ко мне, Стилл.

– Извини. – Я была полна смущения.

– Ничего страшного. Но в следующий раз я, пожалуй, надену бронебойный магический доспех. – И, видя, как я по самую макушку заливаюсь краской, добавил, желая меня утешить: – Зато все взбодрились, а то при завершении работы были уже как сонные мухи.

– Так вы закончили? – растерянно протянула я.