Я не скажу тебе о сыне

— Наверняка, его светлость рассказал вам о нём? Это предмет его особой гордости. А вы — дайте угадаю! — ему не поверили. Я и сам когда-то полагал, что это — не более, чем бредни фанатика-мага. Маркиз был одержим идеей сделать для его величества амулет, который защищал бы того даже на расстоянии. Амулет, настроенный на магию Эллинаров. На подбор подходящего материала он потратил огромные средства. Но, надо признать, ему удалось достичь цели. Я — не Эллинар, но даже вокруг меня этот камушек создает броню — теперь, ваше величество, вы и сами видите это. Страшно представить, на что он оказался бы способным, если бы попал в руки его величества. Да, я обещал маркизу, что передам его королю, но когда понял, какой силой он обладает, решил оставить его себе. В конце концов, у его величества есть армия, и личная гвардия, и придворные, которые обязаны его защищать. А я — всего лишь граф, у которого полным-полно врагов. И теперь я лишний раз убедился, что поступил правильно.

И всё-таки я попыталась нанести еще один удар, вложив в него всю ту энергию, что у меня еще оставалась. Но нет — напрасно — граф даже не пошатнулся.

Правда, мне почти удалось обогнуть его, и теперь уже ближе к выходу из парка находилась я, а не он. Но я была ослаблена, а он, напротив, подкопил энергию.

— Вы же не думаете, что я позволю вам уйти, ваше величество? — вслед за словами я получила в спину и удар его магией, который сшиб меня с ног.

Правда, я тут же вскочила. Мне снова пришлось повернуться к Эрсану лицом.

— Этот удар станет последним, ваше величество! — на сей раз он говорил почти спокойно, без гнева и без злорадства. Он понимал, что выиграл этот бой. И не только этот.

Он стоял в нескольких шагах от меня и уже занес для удара руку. Я сжалась, собирая остатки сил, чтобы выставить щит. Но этот щит был слишком тонким, чтобы меня защитить.

Нет, слёз у меня не было. Было лишь сожаление, что никто не узнает правду, и Эрсан снова останется безнаказанным. Зачем, зачем я вернулась в Лиму? Вообразила, что смогу тягаться с теми, кто был гораздо опытнее в дворцовых интригах. И сейчас я боялась не за себя — за сына, за Лео, за отца и сестру.

Всё переменилось в одну секунду — вот только что щит был почти прозрачным, словно паутинка, и вдруг превратился почти в броню. Я и почувствовала, и почти увидела другую, незнакомую мне магию, что переплеталась с моей, подпитывая ее, передавая ей силы.

Граф тоже почувствовал это, и его магический шар полетел не в меня, а в ту сторону, откуда эта новая магия лилась.

Я обернулась и похолодела от ужаса — чуть в стороне от меня, на тропинке стоял Андрэ.

53. Маленький Эллинар

Я попыталась перекинуть щит на сына — чтобы смягчить удар, но понимала, что даже этого сделать не смогу. А он стоял — такой маленький и беззащитный, — и смотрел на графа.

Время словно замедлилось, и я замечала каждое движение, каждый взгляд. Вот Эрсан понял, что имеет дело с ребенком, и облегченная улыбка появилась на его губах. Но он не сделал ничего, чтобы изменить линию движения своего магического шара. А быть может, делать это он просто не умел.

Я закричала. Наверно, Андрэ мог бы пригнуться или отскочить в сторону, но он продолжал бесстрашно стоять на тропинке. Теперь я смотрела только на сына и потому не сразу поняла, что случилось.

Сначала шар вдруг исчез — словно его и не было вовсе. Он будто растворился в воздухе. А потом я услышала крик Эрсана. Но только убедившись, что с Андрэ всё в порядке, я перевела взгляд на графа.

А тот стоял на земле на коленях и судорожно пытался сорвать с себя амулет. Я не сразу заметила, что темно-фиолетовый камень словно горел у него на груди, опаляя кожу, впиваясь в неё.

Я подбежала к сыну, заслонила его собой, тем самым и не давая ему смотреть на то, как корчился от боли наш противник. А граф уже выл по-звериному, и это было так страшно, что мне хотелось закрыть уши руками. Его лицо было искажено судорогой, а почти безумный от муки взгляд был устремлен на нас. Я не была целительницей, и я не знала, как ему помочь.

— Так ваш сын — Эллинар?! — прохрипел он, когда я, набравшись смелости, подошла поближе.

Камень будто выгорел изнутри и оплавился по краям. Амулет, которым так гордился Дюбуа, более не существовал.

— Маркиз не обманул, — губы Эрсана дернулись в дикой ухмылке, — амулет защищает королевскую кровь даже на расстоянии. Если бы я знал…

Он не договорил и рухнул на землю уже бездыханным.

— Он умер, мама? — шепотом спросил Андрэ.

Я почувствовала подступающую к горлу тошноту и схватила сына за руку. Нам нужно было убираться из парка как можно скорей — пока нас никто не увидел. Когда тело графа обнаружат, маги и сыщики станут рыскать тут повсюду.

— Идём, дорогой. Нам нужно ехать домой.

По дороге к воротам я завернул к пню, на котором оставила амулет, что мне дал Дюбуа. Теперь, когда я осознала его ценность, я уже не готова была от него отказаться.

Мы никого не встретили ни в парке, ни у его ворот и добрались до своей кареты без происшествий. А там уже рыдала и рвала на себе волосы бедняжка Грейси.