Я не скажу тебе о сыне

Нет, кое-что здесь всё-таки изменилось. На стене справа от дверей появился огромный портрет, которого тут не было прежде. Портрет королевы Алессандры. Мой портрет.

Я не знала, что за художник меня изобразил — я не помнила, чтобы кто-то рисовал меня именно в этом платье. Мне потребовалось схватиться за руку Этьена, чтобы не упасть.

— Простите, ваша светлость, — его величество казался виноватым, — наверно, я не должен был приводить вас сюда. Но иначе я не смог бы объяснить, не сумел. Вы мне понравились с первого взгляда. Как только вы появились в Лиме, я сразу понял, что не смогу остаться равнодушным. Я уже много лет задыхался во дворце. Вы стали глотком свежего воздуха.

Почему ему потребовалось говорить это здесь? Показать портрет бывшей возлюбленной — не самый лучший способ произвести впечатление на понравившуюся женщину.

— Я знаю, что при дворе пошли слухи о наших отношениях — к сожалению, даже моей власти оказалось недостаточно, чтобы их пресечь. Прошу у вас прощения за это. Наверно, если бы я уважал вас чуть меньше, я бы постарался сделать так, чтобы это были не просто слухи… Но поверьте — я не искатель мимолетных отношений, что бы про меня ни говорили. Я не сумел бы дать вам того, чего вы, несомненно, заслуживаете. Ни вам, ни принцессе Кьяре. Я всегда был уверен в том, что настоящая любовь дается человеку только раз в жизни. И такая любовь у меня уже была.

Мне стало дурно. Да, я хотела расспросить его о прошлом, но сама же оказалась не готова к его рассказу. И я не верила ему!

Если бы он тогда любил меня по-настоящему, то не предал бы, не расторг бы наш брак. Или, по крайней мере, нашел бы в себе силы сделать это в открытую, не прячась за строчками письма.

Наверно, я побледнела, потому что он вызвал слугу и велел принести воды. Сам же заботливо усадил меня на канапе и распахнул окно.

— Я не должен был приводить вас сюда, — повторил он.

Да, не должен! Но это — не главная ошибка, которую ты совершил. Те, прежние, были куда страшнее. Ты должен был бороться за меня семь лет назад! Защитить меня от того воронья, что набросилось на меня в твоем доме! Мне так и хотелось выкрикнуть это ему в лицо, и чтобы удержаться от этого, я вцепилась в принесенный слугой фужер. Но от этого стало только хуже — зубы застучали о хрусталь, выдавая мое волнение.

А поскольку Этьен ждал от меня хоть каких-то слов, я спросила:

— Это комната королевы Алессандры? Простите за дерзость, ваше величество, но я слышала, что незадолго до ее смерти вы развелись. Быть может, это всего лишь слухи, но даже они не появляются на пустом месте. И если вы так любили вашу супругу, то…

Его лицо исказила судорога.

— Если вы готовы меня выслушать, ваша светлость, то я расскажу вам всё. Мне давно уже хотелось сделать это, но найти человека, перед которым можно излить душу, очень сложно. А вы скоро уедете из Линарии и наверняка забудете обо всём.

Я кивнула, позволяя ему так думать. Хотя знала, что не смогу ничего забыть. Что каждое сказанное им слово запечатлеется у меня в памяти и будет отзываться в сердце.

— Когда мы познакомились с Алессандрой, я играл чужую роль. И она полюбила меня, не зная, что я — король. Она — дочь маркиза — была добра и участлива к простому шевалье, каковым я представился ей. Вы понимаете, какое это было счастье — знать, что она полюбила меня не за титул и не за те привилегии, что ей мог дать брак со мной?

У него подозрительно заблестели глаза, и он отвернулся. Я не сказала ничего — боялась, что дрогнет голос. Да ему и не нужны были мои слова. Он просто хотел выговориться.

— Мы были счастливы каждый день из всех трех лет нашего брака. Возможно, именно это нас и погубило. Моя жена была открыта и честна — и со мной, и со всеми остальными. Наверно, я должен был предупредить ее, что мир не всегда бывает таким добрым и светлым, каким она привыкла его видеть. Но я боялся, что это изменит ее саму, и не хотел этого. Я был уверен, что все в Линарии — от вельможи до крестьянина — оценят доброту и чистоту Лессы и полюбят ее так же искренне, как любил ее я сам. А для того, чтобы ограждать ее от забот, рядом был я.

— Но вы не сумели этого сделать, не так ли? — я всё-таки не смогла промолчать.

Но он не обиделся и не разозлился.