Я обещаю тебе свободу

— Черт, далековато. Ты предложила ему приехать в Комо и повидаться с Ширдун?

— Конечно.

— А он что?

— Отказался. Говорит, в его возрасте путешествия даются непросто. К тому же он боится терактов в Европе.

— Это шутка?

— К сожалению, нет.

— Объясни ему, что по телевизору все врут: это не мир полон катастроф, а журналисты создают у людей такое впечатление.

— Боюсь, не сработает…

— Давай, убеди его, черт возьми! Расскажи, что пока Сан-Франциско плавает в тумане, Комо нежится под лучами солнца. Распиши, какая тут прозрачная вода, как пленительно пахнут цветы в середине января, какие вкусные блюда готовят в итальянских ресторанчиках…

— Хорошо, хорошо, буду настойчивее.

— Это в твоих интересах!

— Но может возникнуть другая проблема.

Красная «альфа-ромео» с откидным верхом пронеслась мимо с глухим ревом и через пару секунд исчезла за поворотом.

— Можешь повторить? Я не расслышал.

— Я сказала, что может возникнуть другая проблема.

— Давай искать решения, а не жаловаться на сложности.

— Вряд ли редакция одобрит такие расходы.

— Даже не хочу об этом слышать. Разберись с ними, ты же отлично умеешь это делать.

Сэм положил трубку и задумался. Возможно, ему повезло родиться с характером номер семь.

Лион, 23 июня 1964 года

Оскар Фирмен открыл потайную дверь и из главного зала перешел в небольшое темное помещение с деревянными панелями на стенах. Он сел за рабочий стол, включил старую латунную лампу с матово-зеленым абажуром, перечитал какие-то записи и откинулся на спинку кресла.

Он даже не предполагал, что в последний момент эта молодая женщина сделает не тот выбор. А ведь он уже почти сцапал ее. Это обескураживало и создавало внутри примерно такое ощущение, как если бы ты собирался чихнуть, но почему-то не смог.

Весь план рухнул, хотя с самого начала все шло как по маслу. По правде сказать, он сильно огорчился, но надежды не потерял. Жизнь научила его воспринимать провалы как ступеньки к новым целям, новым вершинам, манящим к себе и делающим жизнь интереснее.

Чтобы добиться своего, нужно было расставить новую ловушку, и чем быстрее, тем лучше.

* * *

Шарль взял трубку. Услышав знакомый американский акцент директора инвестиционного фонда, он напрягся в ожидании вердикта. Тот говорил веселым голосом, но это ничего не значило. Американцы — они такие: умеют преподнести плохие новости с самой ослепительной улыбкой.

— Вот наше решение, — начал он. — Мы готовы вложить восемьсот тысяч франков в «ПигмаЛион» в обмен на те финансовые обязательства, которые вы предложили и которые будут закреплены в контракте.

Шарль чуть не подпрыгнул от радости.

— Кроме того, — продолжил американец, — необходимо будет провести реструктуризацию и уволить около половины сотрудников.

У Шарля екнуло сердце. Половина сотрудников…

— Для начала нужно как можно быстрее заменить нынешнюю управляющую. Поскольку ее испытательный срок заканчивается через два дня, советую решить вопрос немедленно. Иначе нам придется начать долгую и дорогостоящую процедуру увольнения — сами знаете, как это бывает с руководящими работниками. Пока будем искать человека на замену, Иван Раффо возьмет на себя ее обязанности. Он как раз займется остальными увольнениями, чтобы облегчить своему преемнику вступление в должность.

— Да, понимаю…

— Тогда до встречи! Увидимся на следующей неделе в Париже и подпишем все документы.

Шарль повесил трубку, будучи в растрепанных чувствах.

Инвесторы дали зеленый свет. Это спасало корабль, но требовало непосильных жертв — Сибилла и половина команды. Сибилла… Он дал ей время до понедельника…

Он решил сдержать слово и ждать до последнего. Чудо могло произойти в любой момент. За последние восемь дней Сибилла уже очень изменилась. Кто знает, на что еще она способна…

* * *

В тот день я возвращалась домой не спеша. У меня был выходной.

Приобщение к тайнам братства закончилось, я выбрала новую кожу. Я сожалела только о том, что так и не узнала всю схему характеров, мощь которой только сейчас начинала понимать. Жалко, ну да ладно. В любом случае все прошло хорошо, а значит, я зря волновалась.

И все же я чувствовала себя немного странно, как если бы внутри не было согласия.

С одной стороны, меня смущала мысль о том, что я навсегда лишилась своего изначального характера. Я считала правильным оплакать его и окончательно перевернуть страницу, приняв свой выбор и смирившись с ним. Но какой-то неприятный осадок оставался — все-таки обидно, когда ты не можешь достойно прожить с тем характером, который дан тебе от рождения.

С другой стороны, я понимала, что благодаря новому характеру смотрю на вещи позитивно и больше обращена в будущее. Надо сказать, оно выглядело многообещающим, радостным и беззаботным. Значит, все идет как надо.

Я в последний раз убрала диктофон подальше в шкаф. В тот момент, когда я закрывала скрипучие дверцы, зазвонил телефон. Я сбежала по лестнице и взяла трубку.

— Оскар Фирмен у аппарата.

Это было так неожиданно, что я ничего не ответила.