Я помню тот Ванинский порт: История великих лагерных песен

Песня эта приведена в сборнике Джекобсонов с пометой: «Записано от Артура Будакова, 1938 г.р., в Усть-Тальменка Алтайского края в 1957 году». Таким образом, можно определённо утверждать, что «Ванинский порт» к середине 1950-х был широко известен даже среди молодёжи. Да что там: в повести Михаила Бобовича «К северу от Вуоксы» студентки-филологи второго курса Ленинградского университета поют «Ванинский порт» в октябре 1953 года по дороге в карельский колхоз на картошку!

Да, грустно за страну, в которой великой народной становится мрачная лагерная песня. Но в то же время я чувствую себя счастливым — потому, что у моего народа есть поэты, которые способны в самых страшных, нечеловеческих условиях создавать такие пронзительные шедевры песенной классики.

Как лагерный Одиссей вернулся к верной ростовской Пенелопе

«На Колыме, где тундра и тайга кругом»

На Колыме, где тундра и тайга кругом,Среди замёрзших елей и болот,Тебя я встретил с твоей подругой,Сидевших у костра вдвоём.Шёл крупный снег и падал на ресницы вам,Вы северным сияньем увлеклись;

Я подошёл к вам и руку подал,Вы встрепенулись, поднялись.И я увидел блеск твоих прекрасных глазИ сердце отдал, предложил дружить.Дала ты слово, что ты готоваНавеки верность сохранить.В любви и ласках время незаметно шло,Пришла весна, и кончился твой срок.Я провожал тебя тогда на пристань,Мелькнул твой беленький платок.С твоим отъездом началась болезнь моя,Ночами я не спал и всё страдал.

Я проклинаю тот день разлуки,Когда на пристани стоял.А годы шли, тоской себя замучил я,Я встречи ждал с тобой, любовь моя.По актировке, врачей путёвкеЯ покидаю лагеря.И вот я покидаю свой суровый край,А поезд всё быстрее мчит на юг.И всю дорогу молю я Бога —Приди встречать меня, мой друг!Огни Ростова поезд захватил в пути,Вагон к перрону тихо подходил;

Тебя, больную, совсем седую,Наш сын к вагону подводил.Так здравствуй, поседевшая любовь моя!Пусть кружится и падает снежокНа берег Дона, на ветку клёна,На твой заплаканный платок.

«Мы встретились с тобой на Арсенальной»

Песня о колымской любви и верности — классика послевоенного гулаговского фольклора. Хотя — так ли уж послевоенного? Довольно очевидна перекличка третьей строки второго куплета «Колымы» с началом уголовного романса «Мы встретились с тобой на Арсенальной»:

Мы встретились с тобой на Арсенальной,Где стояла мрачная тюрьма.Ты подошёл и протянул мне руку,Но я руки своей не подала.

Зачем меня так искренно ты любишьИ ждёшь ты ласки от меня?Мой милый друг, ты этим себя губишь,Я не могу любить больше тебя.Была пора, и я тебя любила,Рискуя жизнью молодой.Мой милый друг, тюрьма нас разлучила,И мы навеки рассталися с тобой.Тюрьма, тюрьма, ты для меня не страшна,А страшен только твой обряд:Вокруг тебя там бродят часовые,И по углам фонарики горят.

Достаточно, чтобы выстроить версию о том, что именно встреча на Арсенальной подтолкнула неведомых лагерных авторов к сочинению истории о колымской страсти. Во всяком случае, Арсенальную улицу российская пенитенциарная система «освоила» значительно раньше, нежели Колыму.