Я садовником родился

– Ты это назло мне сделал, да? Загрузил ее работой, чтобы мы даже по выходным встречаться не могли?

– Да что вы с Серегой сговорились, что ли? Я помочь хотел. Понимаешь? Помочь. Ведь у нее сейчас хорошая зарплата. И премии.

– А о Сергее ты подумал? – тихо спросила Саша. – Она – директор филиала, он – простой опер. Если они разведутся, виноват в этом будешь ты.

Леонидов обиделся: я же хотел как лучше! И пошел на кухню звонить Сереге. Маньяков-то ловить надо! Барышев был дома.

– Серега, похоже, ты уже разобрался с маньяком? Премию пропиваешь?

– Нет. Изучаю документы, – сухо сказал Барышев. – Передо мной лежат показания подруги убитой. Они работали вместе. Я думаю, что теперь со всем этим делать?

– А что за тон? Женщина с цветочным именем Маргаритка оказалась наркоманкой?

– Хуже. Видишь ли, Леша, ее подружка шепнула мне на ушко, что у Маргариты был СПИД. Я уж и экспертам позвонил, чтобы с заключением поспешили. Но сегодня пятница. Днем с огнем никого не сыщешь!

– Что у нее?!

– СПИД, Леша. И она честно предупреждала об этом близких ей людей. Чтобы были осторожнее.

– А что Анашкин? – спросил Леонидов после долгой паузы.

– Молчит. Его задержали, отправили в «обезьянник». Улик-то хватает: у трупа застукали. Но обвинения ему еще не предъявили. Тут либо надо отпускать, либо в СИЗО. Может, обождать пару дней? Пока обстановка на него не подействует?

– Он даже не пытается объяснить, что делал возле трупа?

– Ничего он не пытается. Просто молчит. Слушай, Леша, у меня теперь ключ есть. От квартиры, где наверняка не деньги лежат. Но вещи любопытные. Я хочу, чтобы ты на это посмотрел. У тебя голова светлая. Сможешь минут через сорок подойти к третьему подъезду?

– Могу, наверное. Слушай, Серега… – он замялся. – Жена дома?

– Дома. Недавно приехала. Все какие-то балансы сводила.

– Она сильно устает?

Барышев не ответил. Потом бодрым голосом сказал:

– Значит, договорились? Выезжаю?

– А не поздно? – с сомнением спросил Алексей.

– Да нам только глянуть. То есть тебе. Мне надо знать твое мнение, – таинственно сказал Барышев.

– Хорошо. Иду.

… Через сорок минут Леонидов топтался у третьего подъезда и все думал о девушке с цветочным именем Маргаритка. Интересно, где ж она подцепила ВИЧ-инфекцию? И знала ли об этом добрая девушка Лилия, когда сватала ее Марии Аристарховне через Розалию Марковну?

Хлопнула дверца подъехавших «Жигулей», Барышев быстрыми шагами направился к подъезду, у которого его ждал Алексей.

– Давно здесь стоишь?

– Нет. Ты сигнализацию на машину так и не поставил?

– Невелико сокровище. Зачем?

– А магнитола?

– Я полицейскую фуражку на виду оставил. Не полезет же он к менту в машину?

– Наверное, не полезет. Но разве можно в наше время в чем-то быть уверенным на сто процентов?

– Все философствуешь, Леонидов, – беззлобно заметил Серега. – На это времени хватает.

На третий этаж поднимались пешком, Барышев рассказывал:

– Так вот о Лейкине. Да, он видел ее документы. Паспорт и диплом об окончании торгового техникума. Этого ему показалось достаточно. А медицинскую книжку он со своих девушек не требовал. С тех, кого официально не оформлял. Не продуктами же брал их торговать – цветами. Адреса, где прописана Маргарита, естественно, не помнит. Маленький городок на окраине Московской области. То ли Кабанов, то ли Баранов. Послал меня к бухгалтеру уточнить. Та якобы все данные Маргариты записала. Но я решил, что лучше наведаться на квартиру. К потерпевшей.

– Так. Понятно, – Алексей перевел дух. Огромная Серегина нога в зимнем ботинке сорок шестого размера, перешагнув ступеньку, задержалась на следующей, штанина задралась. Леонидов с интересом уставился на ярлык, пришитый снаружи на «языке», и хмыкнул.

– Дышишь тяжело, коммерческий, – улыбнулся в ответ Барышев. – Донести?

– Иди ты.

– Я-то иду… – Серега взлетел на лестничную клетку третьего этажа, не переставая болтать: – Ее напарница говорит, что накануне того дня, когда ее убили, Маргарита попросила выходной на следующий день. Личные дела. Мол, в субботу отработаю. Не в свой черед. Погоди. Дай-ка, я открою. – Серега уверенно сорвал печать. Они вошли.

Квартира, которую снимала Маргарита, была аккурат над той, где проживала владелица белого пуделя. Тоже однокомнатная, но требующая ремонта и неуютная. Вещи в единственной комнате были разбросаны в беспорядке. Или здесь что-то искали, или торопливо собирали самое необходимое для поспешного бегства.

– Так, – глубокомысленно изрек Барышев и стал осматриваться.

Алексей, меж тем, прошел на кухню и принюхался. Колупнул засохший кусок сыра в тарелке на колченогом обеденном столе, открыл отделение под раковиной, где находилось мусорное ведро, заглянул туда. Крикнул громко:

– Серега!

Барышев сунулся в кухню, тоже принюхался:

– Черт! Воняет как, а?

– Мусорное ведро давно не выносили. Маргарита здесь уже с неделю не была. Может, и больше.

– Где ж она ночевала?

– Пойди, спроси. В морг, – мрачно пошутил Леонидов. – Паспорт ее нашел?

– Нет еще.

– А при ней не было никаких документов?

– Ничего не нашли.

– Ладно, проехали. Ну-ка подвинься.