Я – счастливый Дед Мороз!

– Позвонил на Новый год! – вспомнила мать. – Поздравил.

Сказал, что все в порядке. Ты же знаешь его: «Матушка-голубушка! Поздравляю! У меня все нормально!» А где он, как он – так толком и не рассказал.

Они продолжали беседовать, а я вдруг понял, о ком идет речь. «Матушка-голубушка» – я же слышал это от того бездомного на Павелецком вокзале, которому дал позвонить в новогоднюю ночь со своего телефона! Тот парень, который меня и Снегурочку отбил от шпаны. Ну, конечно же! Надо было увидеть его, чтобы через три дня оказаться в доме у его родителей, в глухом селе Владимирской области.

Нина Трофимовна продолжала рассказывать о своем заблудшем сыночке:

– Он когда родился, мой Владимир на заработки уезжал, а вернуться к рождению сына не успел. А сыночек заболел. Температура огромная. А больнички в селе нет. И помощи не у кого просить. Сидим мы одни. Я реву, места не нахожу. Никого не жду. Вдруг с дверь стучат. Открываю, а там старик стоит. Попросил поесть. Я его кормлю, а сама всё не могу понять, почему лицо такое знакомое у путника. А он за едой утешал меня, говорил, что все обойдется, ребеночек поправится. Когда он ушел, я посмотрела на икону в красном углу. А на ней этот старик изображен. Я как-то и не поняла сразу! Бросилась за ним, а следов на снегу от валенков старика не было… И никто в деревне никакого старца не видел. На следующий день у мальчика температура стала меньше. Я его в честь странничка назвала Николаем. Зима была снежная и старец бы оставил следы, но их не было. И вообще пройти по деревне, чтобы тебя не заметили, невозможно. Он был весь седой. Голова у него была совсем седая. Мы его в нашей семье по цвету волос прозвали «беленький». Он с тех пор Коле помогает.

– А номер, по которому Николай звонил, сохранился? – спохватился солдат. Может, мы наберем его и поговорим с ним опять?

Мать принесла ему свой старенький мобильный. Понимая, что сейчас произойдет, я вышел из избы. Через несколько секунд мой телефон завибрировал. Я ответил. На другом конце солдат Сережа из избы, в которой мы снимали репортаж, попросил позвать Николая. Я сказал, что он ошибся и никакого Николая я не знаю. Сережа извинился и отключил звонок. Как же больно было моей душе! Но не рассказывать же старичкам, что их сын сейчас бомжует в Москве на Павелецкой вокзале! Но, кажется, я знал, как мне следует поступить.

Репортаж у нас получился. Как и задумывалось, хорошие люди оказались в рождественской сказке. А мы, оставив счастливых родителей с сыном, поехали в Николо-Ясеневский монастырь, чтобы воспользоваться приглашением и переночевать.

После трапезы, когда мне и моим спутникам выделили кельи для ночлега, я постучался к благочинному отцу Нектарию. Мы говорили с ним около часа.

3 января

Предрождественские дни – время, когда все отдыхают. А Дед Мороз работает. Сначала рано утром меня разбудил Сергей, солдат, прибывший в отпуск к старичкам Коноплевым. Снова позвонил по телефону. Наверное, еще раз решил попытать счастья и найти своего брата. Спросил Николая. Я, как и накануне ответил, что он ошибся номером. А потом позвонили из редакции и попросили, возвращаясь, сделать небольшой крюк, завернуть в Козельск, сделать репортаж об Оптиной пустыни.

Вася Дед Мороз был не против, что поездка, в которую он подписался, закончится не сегодня, а попозже. Даже обрадовался, что побывает в таком удивительном месте.

У оператора срывались какие-то планы. Ему пришлось смириться. Его помощник Игнат сказал:

– Да ладно тебе! Вернешься на пару дней позже – все наверстаешь!

Водитель «газели» даже бровью не повел. Ему чем дольше командировка – тем лучше. Да и на дорогах благодать – почти никакого движения не было.

Отец Нектарий постучался в наши двери, чтобы позвать на завтрак. В трапезную мы шли через ослепительно-белый монастырский двор. В Москве такого яркого и чистого снега мы давно не встречали. Он там обязательно с какими-то примесями. Иногда даже кажется, что это не грязь или выхлопы от автомобилей, а накопившаяся нечистая энергия города, которая зарождается в наших душах, а потом выходит наружу, отравляя все вокруг: и снег, и воздух, и воду. По дороге к трапезной благочинный с гордостью показал законченный этой осенью новый храм на территории обители. Купола еще не было.

– И неизвестно, когда появится, – вздохнул отец Нектарий, – нужен хороший мастер, который бы старые традиции знал. А таких сейчас в России единицы. Чтобы бригаду заказать, большие деньги нужны. Вот обитель сейчас как раз на новые купола копит. Для этого мы и продаем молочко, сметану, яйца, сыры, бездрожжевой хлеб, да целебную закваску, которую готовят Оля Шукшина с сестрами Варварой и Ириной.

Монастырские завтраки в путешествии – это настоящая песня. Даже в постные дни. Эта песня берет за душу: пшенная каша в чугунках с белыми грибами и только что выпеченным хлебом! Разве это не отдохновение для путника. И еще отец Нектарий велел положить нам с собой вареной картошки с баночкой монастырских огурчиков да по бутылочки кваса на каждого.