Я слежу за тобой

Лизетт поворачивается в направлении тяжелой дубовой двери зала. Та как раз открылась, и Холли облегченно выдыхает. Алексис здесь. Ее широкие плечи ссутулены, черное платье в пол сидит плохо, а каштановые локоны длиной почти до талии уже начали курчавиться. Она кого-то ищет глазами.

Лизетт коротко взмахивает рукой, привлекая внимание дочери, и тихо говорит Холли:

– Что с вами обеими такое? Как будто я вас вовсе не учила стилю.

Холли не обращает на ее слова никакого внимания и радостно улыбается приближающейся к ним Алексис. Эспадрильи сводной сестры скрипят при каждом шаге по сияющему полу. Лизетт всю передергивает; Холли подавляет улыбку. Только Алексис могла решить, что текстильные туфли на плоской подошве могут подойти для вечеринки в клубе «Каньон».

Алексис обнимает сначала мать, потом Джона, который сдержанно обнимает ее в ответ. Лизетт расчесывает рукой локоны Алексис. Это не имеет ничего общего с проявлением любви; она просто пытается пригладить завивающиеся и торчащие во все стороны волосы.

Холли обнимает сводную сестру.

– Ты выглядишь счастливой, Лекс.

– А ты выглядишь прекрасной, как всегда.

Холли фыркает:

– Я похожа на баклажан.

Они обе смеются, и напряжение в семейном кругу ослабевает, правда только на секунду и только между ними.

– Там Стэн и Глория. Идем туда. – Джон хлопает Алексис по плечу. – Пусть говорит Холли.

Холли касается подвески со знаком «инь» в знак солидарности со сводной сестрой. Алексис касается своего «янь».

Сплоченной группой семейство направляется к Стэну и Глории Филдинг. Стэн избегает смотреть в глаза Холли, а Глория одаривает ее отработанной улыбкой.

– А, вот же она, красавица. – Глория посылает Холли воздушный поцелуй, а потом соображает, что только что оскорбила Алексис. – Алексис, моя дорогая, – произносит она. – Как приятно тебя видеть. – Она поворачивается к Джону. – Две дочки. Одна няня, а вторая вот-вот станет врачом? Настоящая семья. – Она жеманно улыбается.

Холли решает не говорить Глории, что передний зуб у нее испачкан розовой помадой.

Лизетт заливисто хохочет и переплетает руки с Джоном.

– Я счастливая мать.

– Очень приятно видеть вас обоих, – говорит Холли, входя в роль под гордым взглядом отца. – Маза́ль тов с обручением Нади, – поздравляет она Филдингов, а заодно и себя с тем, что правильно произнесла фразу на идише.

– Спасибо, дорогая, – отвечает Глория. – Твой папа говорит, ты очень хорошо закончила первый курс на медицинском факультете. Он тобой так гордится. Скоро будешь заправлять «Хэлс Про Икс».

– Пока лето, Холли еще сидит с мальчиком Дэниела Голдмана, – добавляет отец больше для Стэна, чем для остальных.

Холли замечает подле себя сникшую Алексис.

– У Алексис тоже есть новости. Она этим летом проводит исследования для профессора психологии в Университете Британской Колумбии. Это престижный проект по поддержке душевного здоровья медсестер.

Но уже слишком поздно. Отец успел углубиться в беседу со Стэном, а Лизетт с Глорией рыщут глазами по залу в поисках следующих светских побед. Из ниоткуда в голове Холли возникает образ. Дэниел – отец, взъерошивающий волосы на голове сына и нахваливающий его просто за то, что он его сын. Ничего общего с этой показухой на людях, совершенно не то, что происходит сейчас.

– Кстати о Голдманах, – говорит Стэн. – Они должны быть где-то здесь. И, Джон, как насчет раунда в гольф в воскресенье?

– С тобой? Ни за что не упущу такой возможности. Дэниел к нам присоединится. В девять строго.

Холли с Алексис переглядываются. У дружеских отношений отца, если, конечно, их можно так назвать, всегда есть цель и цена.

– Вы должны попробовать семгу, – настаивает Глория, когда мимо проходит официантка с блюдом. – Они подают ее в великолепной имбирной глазури.

Холли с Алексис закатывают глаза, а когда Глория отходит, Алексис шепчет:

– Сколько раз ей надо сказать, что я вегетарианка?

Холли смеется.

Лизетт пристально на них смотрит.

– Пора повращаться в обществе, леди. – Она шевелит пальцами, показывая на кого-то в противоположном конце зала, и обращается к Джону: – Там Чип и Люси Роулинс. У них же компания по производству органических конфет, которая недавно стала публичной. – Холли она говорит: – Походи по залу, а потом найди нас. Алексис, ты иди с ней, но говорит пусть Холли.

Как только Джон с Лизетт их покидают, Холли берет сводную сестру за руку. Они проходят по залу, прихватив с буфетного столика тарелку с деликатесами: утку конфи, ростбиф и салат с пастой для Холли, и киш со шпинатом для Алексис. Но уже после первого полного круга Алексис умоляет прекратить это занятие:

– Я так больше не могу. У меня уже щеки болят от фальшивых улыбок. Я пойду подышу воздухом немного, – объявляет она. – А тебе надо продолжать тут ходить?

– Ты же знаешь, что надо. Неприятностей не оберешься, если уйду. Увидимся позже.

Алексис чмокает Холли в щеку.

– Удачи. Жаль, что я не умею это делать так хорошо, как ты.