Я тебя не отпущу…

— Анализ показал, что вы беременны. Потому и симптомы соответственные — понижение давления, рвота, и сильная слабость.

— Этого не может быть, — севшим голосом останавливаю я его. — Я противозачаточные пила.

— Судя по анализам, может, — сухо говорит мужчина. — Срок я смогу определить, сделав вам УЗИ. Но у меня к вам только лишь один вопрос на данный момент — сохранять беременность будете, или нет?

— Вы еще спрашиваете? — мгновенно взрываюсь я. — Вы же врач, сами же прекрасно понимаете — я пила противозачаточные, причем несколько лет, мне врач выписывала для стабилизации гормонального фона! Неужели я похожа на тупую малолетку, не понимающую, что сто процентов — могу родить урода?

— Во-первых, я не знал, про «несколько лет», вы мне только что об этом сказали, — равнодушно пожимает плечами мужчина, совершенно не реагируя на мой выпад, и тем самым заставляя тут же устыдиться за свой глупый поступок. — Во-вторых, не сто процентов, однако, да, вы правы, — продолжает он спокойным тихим, практически певучим голосом, — процент действительно очень высок, если вы принимали препарат несколько лет, еще и смотря какой препарат. Однако при дополнительном более тщательном обследовании, наш специалист сказал бы вам точнее…. Но нет, значит нет. — И без какого-либо перехода или паузы, словно он уже заранее знал мой ответ, продолжает свою успокаивающую речь, немного занудным голосом: — Через полтора часа я назначил вам УЗИ, мы уточним срок, хотя по уровню ХГЧ в крови, я думаю, что срок менее двух недель, и исходя из вашего состояния будем уже вместе решать, как именно поступить.

— Я уже все решила, — с раздражением отвечаю я, но на этот раз стараюсь контролировать громкость своего голоса.

— Вы меня не поняли, — сухо говорит врач. — Я говорю о методах прерывания беременности — или медикаментозно, что более предпочтительнее для здоровья вашего организма, или при помощи вакуумной аспирации.

Мои щеки теплеют от стыда за свое невежество. Хотя откуда мне знать, я никогда не делала аборты.

— Понятно, извините, я не подумала, и за выпад мой простите, нервы немного шалят, — покаянно отвечаю я. Ссориться с доктором совершенно не хочется.

— Ничего страшного, бывает, — посылает мне в ответ спокойный взгляд мужчина.

Он уже начинает вставать, но я успеваю схватить его за руку.

— Подождите, — говорю я почти шепотом, чуть наклоняясь вперед. — А можно сделать так, чтобы вот того мужчину, — я бросаю взгляд на дверь, — по фамилии Берцев не пропускали ко мне. И ничего не рассказывали о моем здоровье и положении.

Кажется, я все же умудряюсь удивить доктора. Потому что он изгибает одну бровь, однако уже через пару мгновений берет себя в руки, и на его лице появляется совершенно непроницаемая маска.

— Вы ведь в разводе? — переспрашивает он.

— Да, — киваю я.

— Тогда, без проблем. На территории нашей клиники, он вас не потревожит.

— И еще, — продолжаю удерживать я мужчину, и заглядывать ему в глаза. — А у меня хватит денег на аборт, или надо будет доплатить?

— Хватит, — уверено отвечает он, и медленно тянет свою руку на себя.

— Простите, — смущенно улыбаюсь я, возвращая ему его конечность.

— Ничего страшного, — уголки его губ слегка растягиваются, но глаза так и остаются совершенно равнодушными.

«Робот», — мысленно заключаю я, совершенно не понимая, какого черта злюсь и нападаю на ни в чем неповинного в моих проблемах человека. Или у меня теперь все мужчины превратились в подонков и козлов? Потому я так предвзято и к доктору отношусь?

Через несколько минут, за которые я успеваю несколько раз мысленно посыпать голову пеплом, из-за своего срыва, появляется девушка со столиком на колесиках.

— Ваш завтрак, — с улыбкой говорит она.

От слова завтрак, мой желудок скручивается в узел. Теперь уже понятно, что это токсикоз.

— Я не уверена, что смогу его съесть, — говорю я девушке, которая подойдя к моей кровати, нажимает на какую-то кнопку, приведя её и заодно меня в сидячее положение.

— Вам надо обязательно подкрепиться, вам нужны силы для восстановления, — говорит она, продолжая улыбаться. — Хотя бы совсем немного. Тут чай с лимоном и сахаром, и в овсяную кашу добавлены дольки апельсина — это Виталий Дмитриевич распорядился.

Я мысленно благодарю заботливого доктора, а девушке, что уже поставила передо мной столик, а на него выставила мою еду, со вздохом отвечаю:

— Ладно я попробую.

Завтрак съесть получается весь, да еще и с аппетитом, что меня очень радует, и более того, поев, у меня получается встать с постели и отправиться в душ, сдирать с себя запах Берцева. Только любоваться красотами местного санузла не решаюсь, потому что чувствую, что запас сил заканчивается. Моюсь в очень быстром темпе, стараясь концентрироваться только на своих действиях и вообще ни о чем другом не думать.

Кое-как доползаю до своей кровати, чуть не рухнув по пути на паркет, мысленно матерясь, на врачей, что поселили меня в такие огромные хоромы, и закрыв глаза, считаю черные мушки, и дышу, как паровоз. Расставаться с вкусным завтраком совершенно нет никакого желания.