Яблочные дни. Часть I

— Капитан Рейнольт, это уже третья гостиница… и последняя, судя по всему. Может, не будем пересекать границу с Блицардом сегодня? Вечер, мы в сёдлах уже сутки, граф Оссори наверняка уже остановился на ночлег, так что расстояние между нами даже не уменьшится, останется прежним.

Дисглейрио Рейнольт обернулся на жалобный скулёж, иначе не сказать. Офицер Руфус Бигот смотрел на своего капитана щенячьими глазами, конь под ним понуро месил раскисшую от снега землю. Подначальный шмыгнул раскрасневшимся носом, убрал со лба мокрые тёмно-рыжие пряди. За спиной просителя, затаив дыхание, ожидали решения ещё десять усталых голодных солдат. Впереди, справа от тракта, в самом деле маячили жёлтые огоньки окон, свет пробивался сквозь стену мокрого снега. Гостиница манила отдыхом, теплом и сытостью. Но она же станет местом, где Рейнольт снова вспомнит, что упустил графа Оссори, и тот сейчас так же греет бока, не чуя за собой погони. Можно было доехать до таможни с Блицардом, у реки Ульк, предупредить о дезертире, но до неё ещё не меньше часа езды…

— Хорошо, хорошо, — Рейнольт махнул рукой, Бигот тут же заулыбался.

Не такой уж и мальчишка, чуть старше двадцати, Руфус тем не менее радовался каждому дню службы в королевской охране, но в последние дни даже он опустил нос. Ни следа беглого графа. Вылетев из окна королевской спальни, обдурив всю охрану, он словно провалился прямо к Подхолмовому народцу. Зато его не в меру бойкая жена оставила после себя столько следов, что Рейнольт терялся в догадках. Она уехала из Григиама тем же днём, в который узнала о дезертирстве мужа. И в отличие от последнего, исправно останавливалась на ночь в гостиницах по Гусиному тракту. Дурень же Оссори не заезжал в родное герцогство, не бывал друзей, если им можно было верить. Полудохлый Энтони Аддерли едва вспомнил, кто такой Рональд Оссори, а после блестяще изобразил бред и приближение кончины. Над Рейнольтом издевались. Но он ничего не мог поделать. Только сжать зубы и продолжать искать след. И вот на Гусином тракте он, расспрашивая в гостиницах о графе Оссори, узнал о другой постоялице. Знатная дама в сопровождении двух слуг, синеглазка-златовласка, спрашивала о том же графе, что и он. Рейнольт шёл по её следу, рассчитывая поймать сразу всё счастливое семейство, пока сегодняшним днём не наткнулся на разграбленную карету. Без колёс, совершенно пустую внутри. Однако на дверце темнел след от герба Оссори, когда-то нанесенного позолотой и теперь содранного. В один миг лгунья и дура стала для Дисглейрио прежней нежной Альдой. На неё напали. Напали, ограбили, а он плёлся сзади, как осёл! Местные говорили о знатной даме, которая то ли замёрзла насмерть, то ли была спасена каким-то залётным принцем и увезена в Блицард. Рейнольт всем сердцем надеялся на «принца». Но всё же приказал обыскать придорожные овраги и заросли возле кареты. Уподобившись псу, он сам рыскал вокруг и радовался, когда один за другим подначальные возвращались и докладывали, что графини не нашли. Уже заканчивая поиски, Дисглейрио заметил голубой блеск в потревоженном его отрядом ледяном насте. В льдинку, таящую в его ладонях, вмёрзло кольцо. Похожий на серебро белый металл, какого он прежде не видел. В хватке наглых медвежьих лап искрился лунный камень. Обручальное кольцо. Её кольцо. Дисглейрио повесил его на цепочку с прюммеанским диском, кольцо тут же царапнуло кожу медвежьими когтями, тронуло холодом у сердца. Она оттолкнула его, уехала, ничего не сказав…

— Капитан, вам нехорошо?

Дисглейрио очнулся уже за столом. Собственные мысли глодали его волками, а он давался, терпел, не в силах их разогнать. Обеспокоенный Руфус сидел напротив, преданно заглядывал в глаза. Дисглейрио выдавил улыбку, мотнул головой. Тепло уже пробралось к озябшему телу. Вокруг царили запахи дерева, хлеба и чеснока. Небольшой зал с пятью столами и огромным, горящим вовсю очагом был занят только его людьми. Должно быть, все прочие — от бедняков до дворянчиков — предпочли быть подальше от солдат короля и разбежались по комнатам. Поднявшись, Рейнольт скинул плащ, повесил его к очагу, у которого уже сушились плащи подначальных, и перед тем как вернуться к столу глянул в единственное маленькое окно рядом с дверью. Метель бушевала. Похоже, не сверни они сюда, их бы замело. Прямо напротив их с Руфусом стола уходила в темноту коридора лестница на второй этаж, в комнаты постояльцев. Дисглейрио всмотрелся в пустующий проём, потёр глаза, откинулся на спинку скамьи. Его отряд расселся за тремя соседними столами, милостиво оставив один постояльцам посмелее. В ожидании горячего ужина солдаты с удовольствием распивали что-то явно покрепче вина. Рейнольт принюхался, из такой же бутыли на их с Биготом столе пахло не иначе как ежевичницей. Что ж, останавливать подначальных уже смысла нет, хотя теперь они и проспят на пару часов дольше. Пусть, они заслужили.