Яблоня

– Ник… – Кристиан почувствовала, как подступают слезы, вырываясь наружу и оставляя на щеках разводы. Видя его таким, она была готова заложить все, что у нее было, чтобы вылечить его. Но доктор Бьерсен высказался ясно – несколько дней. Невыносимо болезненных дней.

– Я не понимаю, почему ты вообще думаешь… Разве это не то, чего ты хотела?

«Я хотела, чтобы ты был в порядке». Она не могла сказать этого. Не могла, потому что не могла объяснить, почему. Ни себе, ни ему. И не могла дать ему эти крохи любви, признания, которых он так жаждал – за пару дней до смерти это казалось бы практически издевательством.

– Я не… не могу взять на себя твою смерть.

– Я сделаю все за тебя! Ты просто подашь мне этот шприц, что сложного? – истерические нотки заблестели в его голосе.

Он так слаб, что не может дотянуться до этого шприца сам. Если бы он мог, он давно бы это сделал. Он… и правда умирает.

– Мне больно! Я не хочу так больше!

Слезы хлынули из его глаз, и лицо Ника перед глазами Кристиан начал расплываться – она плакала вместе с ним.

– Пожалуйста, прекрати это… Умоляю… – бормотал он исступленно. – Я не прошу тебя смотреть на это. Я не прошу тебя быть рядом со мной. Я готов умереть в одиночестве. Лишь бы это только уже закончилось…

Кристиан безотчетно подалась вперед, обхватывая его ладонь обоими руками. Невесомо, лишь бы не ранить, но крепко, надеясь передать через это прикосновение как можно больше тепла. Он замолчал, замерев, глаза его были расширены.

Они сидели так долго. Иногда по телу Ника пробегала судорога боли, но он не шевелился, словно боялся, что этот момент испарится. Кристиан видела по его лицу, как он страдал физически; видела она это и по огромному количеству шрамов от операций, и по слабому пиканью датчиков.

Она знала, что не простит себе ни то, ни другое решение.

– Ты все еще хочешь этого?

Спросила она тихо, держа его руку.

– Да, – так же тихо ответил он. – Мне недолго осталось, и я устал страдать.

Кристиан взяла в руки шприц. Пальцы дрожали, и ей стоило огромного труда не уронить его; она медленно подала его Нику. Тот посмотрел на нее с благодарностью, которую она не раз будет видеть в ночных кошмарах.

– А теперь я выполню свою часть сделки…

– Нет, я не буду! Он убьет меня, прямо как ее, понимаете?

Мэгги Милтон на другом конце провода заливалась слезами.

– Нам нужны ваши показания, мисс Меган. Без вас мы не сможем его задержать. Этому человеку не место на свободе.

– Вы не сможете его задержать, он из чего угодно выпутается. А потом он убьет меня за то, что давала против него показания. Я не хочу закончить, как Лия!

– У нас есть программа защиты свидетелей. Только вы можете нам помочь. Только вы знаете правду.

– Мне страшно…

– Всем страшно. Все боятся, потому что у него есть деньги и власть. Но мы должны прекратить это.

Он сидел на кровати, медленно перебирая в руках таблетки, словно игрушку-антистресс. Круг сужался, и страх безотрывно поселился в его сознании.

Он вздрогнул, когда смартфон в кармане завибрировал. На экране высветилось короткое имя: Клео.

– Что тебе нужно?

Он хотел сказать это раздраженно и решительно, но паника пробивалась сквозь его голос.

– Ник мертв. Скоро и ты окажешься за решеткой.

Слова Клео заглушал свист ветра; в голове вдруг возник образ фигуры, стоящей на крыше здания.

– У них ничего на меня нет.

– А ты можешь быть в этом уверен?

Холодный пот пробежал по спине. Где он мог проколоться? Кто-то заметил его на улице? Или он все-таки наследил в той квартире?

– На что ты намекаешь?

– Два свидетельских показания. Девчонка, которую ты прихлопнул, похоже, успела рассказать кое-кому о тебе. А Ник давно хотел тебя сдать, не сомневаюсь. Тебе не отвертеться. Советую искать убежище, где никто не сможет до тебя добраться.

– Два показания? Всего лишь слова. Мои адвокаты их раздавят.

Люди не имели значения. Люди умеют врать, и кто, как не он, знал это. Он давно выиграл гонку жизни, отчасти именно из-за того, что быстро разгадал, как работает человеческий разум.

– Знаешь, как-то раз, когда Ник был в одном из своих бессознательных состояний, я вытащил кое-какие данные с его сервера. Весьма конкретные…

Он почувствовал, как убийственная смесь ужаса и ярости охватывает его разум. Он стиснул руку, и белые таблетки закрошились в его ладони.

– Ты хочешь сказать, что…

– Я подумаю.

Клео улыбался, он слышал это. Двуличная мразь…

– Что тебе нужно? Деньги?

– Нет. Не все в мире ими решается.

– Тогда зачем ты делаешь это? Я думал, что мы семья!

– Считай, что я делаю это из-за любви.

– Любви? Что за бред?! Кого же ты нашел такого идеального, что готов предать собственную семью?

– Для любви не нужен идеал. Более того, для нее не нужен даже стоящий того объект. Любовь лишена глаз, мой дорогой брат. Если бы ты хоть что-то смыслил в том, о чем поешь, ты бы это знал.

– Шарлинд фон Рейнсфорд? Тайлер, ты с ума сошла?

Кристиан выложила документы на стол один за другим.

– Сначала допрос подельника, а затем подтверждение от стороннего лица. Серьезные обвинения, при учете того, что оба свидетеля не могли иметь контактов друг с другом.