Яблоня

Фледель незаметно приобнял ее за плечи, слегка прижимая к себе, и тихо шепнул:

– Иногда такое случается. Это была самозащита. При нем был пистолет, в руках у него обнаружили нож – для любого человека очевидно, что здесь произошло. Никто не винит вас, Кристиан.

Он крепко сжал ее руку.

– Даже наоборот, вы героиня. В одиночку обезвредили серийного убийцу. В полиции будут вами гордиться.

Она не отвечала. Лишь зажмурила глаза и крепко сжала его руку в ответ. Он кивнул, более не нарушая тишины – просто остался рядом, иногда поглаживая ее ладонь.

Морган устроил ей принудительный отпуск. Заставил указать в рапорте ее действия необходимыми для самообороны, но сказал, что замять это будет невозможно. Громкое дело, о котором будут говорить еще несколько лет. Звезда мирового уровня мертва – и в то же время выяснилось, что он был серийным убийцей, переполошившим город. Оставалось лишь надеяться, что журналисты сместят акцент на Шарлинда и его убийства, а не на Кристиан.

К вечеру, когда Фледель вернулся домой, Кристиан немного успокоилась. Перестала бить крупная дрожь; но черная дыра, образовавшаяся в груди после смерти Ника, теперь разрослась по всему телу. Уже несколько часов Кристиан просто смотрела в одну точку; тикали часы, и отзвук секунд был единственным звуком в ее голове.

Сержант поставил перед ней чашку чая.

– Как вы?

– Я… Ужасно. Вы и сами понимаете.

Она отвела взгляд.

– Сегодня звонили, мою квартиру уже очистили. Я хотела бы вернуться к себе.

– Вы уверены?

– После всего, что произошло… Мне нужно побыть одной.

– Капитан, прошу, помните о том, что вы не виноваты в том, что случилось. Я читал отчет. Этот чертов псих…

– Я не понимаю, почему он решился на подобное. Он ведь был прав. С такими деньгами у него был шанс ускользнуть от правосудия, даже учитывая доказательства, что нам удалось добыть.

– Кто знает этого сумасшедшего. Может быть, в тот момент им двигала жажда крови. Я даже наоборот рад, что вы успели вовремя среагировать.

Фледель покачал головой, серьезно глядя ей в глаза.

– Честно говоря, меня больше интересовал другой вопрос. Откуда Ник так много знал о нем? Я понимаю, как он мог добыть какие-то компрометирующие материалы, но знать какие-то факты из его детства…

Кристиан вздохнула. Реальность казалась клише из дешевого кино.

– Они были братьями. Втроем с Клео. Братьями, судьбы которых из одной и той же точки рождения пошли совершенно разными путями.

Глубоко вздохнув, она начала рассказ.

– Шарлинд с самого начала подавал большие надежды. Он был талантливым. Одаренным. Родители вовремя заметили это, и не жалели ни времени, ни денег на развитие его потенциала. И он был идеальным ребенком, – Кристиан вздохнула. – Грамоты, награды, прекрасный характер, если не считать излишней вспыльчивости. В своем возрасте он был способен на многое, на что и взрослые не были способны. Неудивительно, что к следующим детям изначально были завышены требования.

Кристиан переплела пальцы, сжимая их.

– Все детство Ника и Клео прошло в восхвалении Шарлинда. Даже несмотря на то, что дети играли вместе, между ними была пропасть. Да, я знаю историю лишь сквозь призму видения Ника, но родители не дали ему той любви, что заслуживает любой ребенок одним лишь своим существованием. Сначала его не замечали, а потом, когда наступил подростковый период, и он как любой ребенок превратился в замкнутый ядовитый клубок, стали откровенно недолюбливать. Сравнивать с Шарлиндом, который к тому времени уже достиг небывалых высот.

Руки неосознанно сжимались и разжимались. Кристиан словно погрузилась в его мир, проживала жизнь вместе с Ником. Жизнь, в которой было мало приятного.

– Он был изгоем в семье. У него ничего не было, кроме виртуального мира. Ник проводил все свое время, играя в компьютерные игры или упражняясь в программировании. Жаль, что родители не заметили его таланта. Наверное, каждый ребенок в их семье был одарен, просто по-своему. Но родители лишь злились на него, так как он бросил учебу, не закончив даже школы, и депрессия захватывала его все сильнее. Наверное, только ненастоящий мир был его спасением.

Кристиан поняла, что уже совсем далеко ушла от вопроса сержанта. Но тот внимательно слушал ее, и капитан поняла, что ей нужно это. Нужно пронести эту историю, доверенную ей перед смертью.

– В какой-то момент он понял, что совершенно не социализирован. Он попытался исправить это – начал ходить по воскресеньям в компьютерный клуб, где ребята его возраста и постарше делились разработками и маленькими хакерскими программками, которые они сварганили на досуге. Ник смог подцепить оттуда много опыта, а главное – нашел первого друга, Джона, парня на шесть лет его старше. Впервые он встретил человека, который понимал его. С которым было, о чем поговорить. Ник стал все чаще убегать из дома, мог не появляться целыми днями, проводя вечера у друга.

– И семье это не понравилось.

– Да. В какой-то момент родители сказали, что выселяют его. Что им надоело терпеть не работающего и не учащегося сына, постоянно шатающегося невесть где. Нику тогда было всего шестнадцать.

– Так мало?