Яков. Воспоминания (СИ)

— Постойте! Куда же Вы его? — взволнованно обратилась она ко мне, услышав, как я приказываю Коробейникову отконвоировать Никишина в управление. — Захар Егорыч не мог! Он лучший управляющий в округе! А деньги ему кто-то подбросил.

— Постойте, — спросил я Никишина, удивившись неприкрытому волнению за него Ирины Приваловой, — а где Вы были в ночь убийства?

— А где я был? — смутился он и покосился на Ирину. — Тут, у себя, где мне еще быть-то.

— Он правду говорит? — резко спросил я Привалову.

— Мне-то почем знать? — нервно пожала она плечами.

— Значит, подтвердить, что Вы были у себя, некому? — просил я Никишина, внимательно наблюдая за ними обоими.

Он помотал головой отрицательно.

— Тогда вполне возможно, — сказал я, адресуясь к Ирине Приваловой, — что господин Никишин и приказчик Вешкин были сообщниками, и они обокрали Вас. Только вот деньги поделить не смогли, видно, приказчик захотел долю побольше. Поэтому Вы и подрались накануне! — продолжил я, повернувшись уже к Никишину. — Поэтому Вы и убили приказчика, а все деньги забрали себе.

— Не было этого! — срываясь, заорал в ответ Никишин.

— Антон Андреич, — приказал я Коробейникову, — забирайте.

Никишин, хоть и был выведен из себя, пошел с Коробейниковым спокойно, сопротивляться не стал. Ирина Привалова проводила его взглядом, полным боли и волнения. С этими двоими все было ясно. Как ясно было и то, что Никишин вряд ли мог убить Вешкина, потому что в тот момент, видимо, был занят в другом месте. Но пока все указывало на него. И мне требовалось подтвержденное алиби, чтобы снять с него подозрения.

— Убийство расследуем, — сказал я Приваловой как мог внушительно. — Советую Вам подумать.

Будем надеяться, что Никишину повезет, и она преодолеет свой страх перед мужем, обеспечив любовнику алиби. Ну, а пока пусть управляющий посидит в камере. С него не убудет. Да и разобраться еще надо, подбросили ему деньги, или он и впрямь замешан в краже.

От Приваловых я направлялся обратно в кузню. Я был уверен, что Вешкин заказал кузнецу именно ключ от сейфа, но требовалось в этом удостовериться. А еще мне хотелось еще раз поговорить с кузнецом, присмотреться к нему. Ведь никто не мешал кузнецу сделать два ключа, вместо одного заказанного.

— Этот ключ? — спросил я кузнеца.

— Точно, — ответил он, внимательно рассмотрев принесенный мною ключ, — вот с него я второй и сделал.

— И где же этот дубликат?

— А я почем знаю? — пожал плечами Тихон. — Я ж Вам, барин, тогда еще сказал, что отдал Вешкину.

Бесполезно. Он твердо стоит на своем, уверен, спокоен. Но что-то в нем настораживает меня. А что — не пойму. Но запомню. А пока отправлюсь-ка я в управление и попробую разговорить господина Никишина. Может, там он будет сговорчивее.

Никишин, приведенный городовым из камеры, не производил впечатления человека, желающего излить душу. Сидел, уставившись в пол, и угрюмо молчал. Рот открывал только для того, чтобы снова и снова отрицать свою причастность к краже и убийству. Где деньги он не знает, где дубликат ключа — не знает тоже. В конце концов, Никишин не выдержал моих бесконечных вопросов.

— Ну отчего Вы мне не верите?! — едва не взмолился он.

— Оттого, что человека убили, а Вы мне всей правды не говорите, — ответил я ему.

— Не убивал я его, — тяжело вздохнул Никишин. — И денег я этих не брал.

Снова по кругу. Я уже тоже начал от этого уставать.

— Хорошо, попробуем с другой стороны, — я протянул ему лист бумаги и перо. — Пишите.

Он подвинул к себе бумагу, обмакнул перо в чернильницу и посмотрел на меня, ожидая, что я скажу ему, что писать.

— В каких отношениях Вы были с супругой Привалова, Ириной, — четко проговорил я.

Никишин посмотрел на меня долгим взглядом и медленно положил перо на подставку.

— Она жена хозяина, — произнес он твердо. — Я служу у них. И все тут.

Вызывает уважение, несомненно. Но вот мне его рыцарство сейчас крайне неудобно.

— В камере посидите, подумайте, — сказал я Никишину и велел дежурному его увести.

Навстречу им в кабинет вошел Коробейников.

— Ловко! — сказал он радостно. — Вот и убийца! Дня не прошло. А говорили, оборотень!

— Антон Андреич, я не разделяю Вашего оптимизма, — строго сказал я ему. — Тем более что вопросов больше, чем ответов. А главное, был ли волк?

— Определенно был, ведь найдены следы клыков и когтей, — убежденно сказал Коробейников. — Я думаю, что приказчик был уже мертв, когда появился волк, либо был без сознания.

— Да нет, не так, — возразил я ему задумчиво, — похоже на тщательно спланированное убийство.

— А волк тоже спланирован? — удивленно поинтересовался Антон Андреич.

— Более того, волк соучастник, — озадачил я его еще сильнее.

Коробейников посмотрел на меня, как на умалишенного, и, видимо, по этой причине дальнейших вопросов задавать не стал. Я был этому рад. Мне требовалось хорошенько подумать.