Янтарные глаза

Служебный Корабль «Спенсер АртиСатс», предоставленный Роберту Трэвису и для личного пользования в рамках заботы о благе генеральных директоров, был элегантным пятиместным гравилетом стопроцентного ссенского производства. Матовый черный корпус на вид был, вероятно, из порядочного аллотропного углерода, не из грибов, но что касалось внутреннего оснащения, Лукас ни на секунду не сомневался, что там все насквозь поросло ризоморфами и гифами от кабины пилота до самой кормы. Кроме того, стоило ожидать обычный напыщенный стандарт — то есть латунь, алый бархат и отполированный тик. Корабль уже находился в положении старта. Вместо стальных опор его удерживали лишь магнитные замки, усеченная носовая часть поднималась к небу под углом шестьдесят градусов, а регулярные синие вспышки импульсных двигателей свидетельствовали о том, что в ближайшие минуты он взлетит. Завывание двигателей ­действовало на нервы, но пока было выносимым. Пилот, видимо недавно ставший совершеннолетним, был одет в предписанные ему темно-синий костюм и белую кепку с логотипом Спенсеров, однако свой статус слишком всерьез не воспринимал. Он сидел на открытой двери с обивкой из алого бархата и читал что-то на дисплее, лежащем на коленях.

Лукас очень тихо подошел к нему — герданские туфли много шума не наделают, а шумящим двигателям составить конкуренцию он едва ли мог бы даже в деревянных башмаках. Однако парнишку это никак не оправдывало, черт возьми! При мысли, что этому мальчику он должен доверить жизнь свою и фомальхиванина, у Лукаса пробежал холодок по спине.

— Вы ведете себя весьма неосторожно, господин Ранганатан,— холодно произнес он, когда приблизился на расстояние трех шагов.

Парень подскочил на месте. Он спустился с обитой двери и тут же встал по стойке смирно. Лукас не ждал, пока тот начнет выдавливать из себя извинения.

— Роберт Трэвис должен был вас проинформировать, что мы едем не на экскурсию! — бросил он с образцовой язвительностью, которой мог позавидовать и его отец, и начал подниматься по трапу.

В этот момент парень смог оказать сопротивление. Он бросился на лестницу за ним и схватил его за рукав.

— Простите, но… но откуда мне знать, что…

— Что тот, кого вы должны отвезти, это именно я? — усмехнулся Лукас.

Парень молча кивнул.

Лукас двумя пальцами взял его руку и снял со своего пончо.

— Теперь можете поверить, так как я вас не убил,— произнес он.— Весьма убедительно, раз уж вы подверглись такому риску!

Его тон был словно снег и лед, к тому же он сильно преувеличивал: зрёгал вряд ли лишил бы этого парня жизни. Но было намного разумнее запугать его заранее, сократив в будущем количество возможных проб­лем.

— По правилам вы должны держать дверь закрытой и не пускать меня, пока я не приложу к замку идентификационную карту,— добавил он.

Затем поискал ее под складками пончо и показал:

— Эту.

— Так приложите ее!

— Я рад, что мое предупреждение так на вас повлияло,— отметил Лукас иронично.

Он смотрел парню прямо в глаза.

— Скажите мне честно: что думаете вы? Я тот, кто должен здесь быть?

Парень не отвел взгляд.

— Я вам верю,— наконец сказал он.

Лукас кивнул и положил карту в карман.

— Идите же. Мы спешим.

— Раз мы об этом… есть ли у вас доказательства, что я — это я? — возразил парень.

Лукас усмехнулся против воли.

— Я знаю, что это вы,— заверил он его.— Но, вполне вероятно, и я немного рискую.

Лукас отвернулся и поднялся на борт. Он рисковал больше, чем «немного»; но вовсе не тем, что мог не ­узнать Джеймса Ранганатана, которого Трэвис показал ему на стереофото. В «Спенсер АртиСатс» решающее слово было за ссеанами, так что существовала реальная опасность, что пилот Трэвиса получает приказы не только от Трэвиса. Перед тем как начать все это, Лукас, конечно, размышлял, насколько велик шанс, что вместо Деймоса он окажется прямо в пасти зрёгала. Но ссенское техническое превосходство в области космических полетов было таким огромным, что заполучить нессенский корабль было невозможно. Раз он не собирался сдаваться, приходилось рисковать — и при этом полагаться на свою скорость и тотальное невежество Трэвиса. Теперь, когда они с парнем обменялись парой слов и Лукас выдал ему определенную дозу хильдебрандтовской язвительности, ему стало спокойнее. По крайней мере, Джеймс Ранганатан — не раболепный глупец. Лукас понизил оценку риска настолько, что даже решался поворачиваться к нему спиной.