Янтарные глаза

«Я пришла в неподходящее время. Что-то не так, что-то точно не так, боже! А что, если Прастарая обвинит меня в том, что я ей досаждаю?»

Было неловко. Фиона так долго ходила сюда, добилась определенных привилегий и, видимо, даже благосклонности… и все же не могла перестать бояться Прастарой. В глубине души она чувствовала, как хрупко равновесие. Их добрые отношения в любой момент могут пойти наперекосяк. Было что-то совершенно непредсказуемое в этих ссеанах.

Фиона сжала губы. С другой стороны, раз уж она сюда тащилась, то так просто не уйдет — слишком дорожит своим временем! Она откинула занавеску на стене за прилавком, прошла по узкому коридору в заднюю комнату и заглянула внутрь.

— Мать?..— позвала она в тишине.

Здесь тоже никого не было. Однако створка двери, обычно закрывающей вход в лардэн, была поднята.

Фиона спустилась вниз. В лардэне была почти полная темнота. Запах грибов усилился до невыносимого. Но плоские красные огоньки в полу вели ее по знакомому пути к алтарю. Она никогда в жизни не была здесь одна, только с ними, с людьми и ссеанами, которые здесь собирались. Она так привыкла к их присутствию, что даже сейчас мысленно слышала отзвуки их шагов вокруг. Они спускаются по лестнице. Снимают обувь и садятся на подушки у стен. Все равны, все вместе — все с одним общим желанием.

Пылающая, пьянящая гармония.

Но сегодня подземный зал был пуст, а вместо опьянения остался только леденящий душу страх. Фиона нерешительно остановилась перед статуей Акктликса, с холодным превосходством возвышавшегося над аи. Она коснулась плеча двумя пальцами, как подобало, и с угасающей надеждой пустилась исследовать темные углы.

А их было много. По всей круглой комнате располагалось пятнадцать ниш, прикрытых красными шторами. Фиона начала раздвигать шторы одну за другой, заглядывая в коридоры.

Она уже прошла половину круга, когда вдруг из одного из коридоров донесся запах грибов, такой густой, такой острый, что чуть не сбил ее с ног. В храме всегда немного пахло грибами, но она никогда не замечала, что запах может исходить снизу. Что случилось, раз теперь запах просто невыносим? Будто в нише что-то разворошили. Кто-то нарушил спокойствие. У Фионы мурашки побежали по коже, а во рту появился горький привкус. Воздух, должно быть, был пропитан мириадами невидимых спор.

«Почему здесь нет света? — рассердилась она.— Почему, черт возьми, во всем храме нет ни одной лампы, которую можно было бы взять с собой внутрь?» Единственный источник света — плоские красные светящиеся пластины — был вделан в пол. Она разблокировала нетлог и посветила его дисплеем.

На полу коридора она увидела темный силуэт лежащего тела. Фиона вздрогнула от испуга, когда осознала, что это Прастарая. Она понятия не имела, как распознать смерть, но, когда прикоснулась к телу, оно не показалось ей холодным или окоченевшим. Она взяла ссеанку под руки и потянула к свету. Старуха была хрупкой и довольно миниатюрной, и все же Фионе стоило немалого труда выволочь ее по круто поднимающемуся полу в зал. Фионе не хотелось думать о том, как ей придется тащить ее вверх по лестнице. Пальцы скользили по стеклянистому слою чего-то скользкого, покрывающего кожу и одежду Прастарой. Запах плесени и грибов лишал Фиону сил.

Наконец они обе оказались в храме. Фиона увидела белые полосы мицелия, которые покрывали Прастарую

, как кокон липкой паутины. «Рё Акктликс!» — простонала она тихо. Мицелий был на лице Прастарой. Во рту. На глазах.

Фиона полезла в сумочку за салфетками и вытерла ей лицо. При этом она с испугом заметила те же белые пятна на кружеве своей блузки, но бояться, что гриб захватит и ее, было некогда. «Рё Акктликс, можно ли надеяться, что Прастарая еще жива? Как ей помочь?» — лихорадочно думала она.

— Мать? Ты меня слышишь?

Неожиданно Прастарая сипло вздохнула. Пошевелилась. Открыла глаза. Фиона подсознательно уклонилась от вспышки трёигр.

— Фиона,— пробормотала Прастарая

.

Ее рука — костлявая когтистая лапа в блестящей вуали гифы — с трудом поднялась и вцепилась в рукав Фионы. В этой хватке было удивительно много силы.

Фиона затряслась от ужаса. Когда она склонила над ней голову, то отчасти ожидала, что случится что-то жуткое: что плазмодий гриба, пожирающий тело инопланетянки изнутри, вдруг рванется вверх, захватывая и ее… но пугающим стало другое.

— Фиона. Дочь моя,— выдохнула ссеанка.— Послушай меня внимательно. Тебе нельзя лететь на Марс. Скажи этому фаллоносцу на работе, что не полетишь. Не ищи чужака. У меня только что было видение.— Она запнулась: — Это не воля Акктликса. Держись от него подальше.

Глава четырнадцатая

 Очередная душа дома