Идеальна для меня

— Признайся, — словно змей-искуситель прошептал он, пробираясь мне в самое сознание. — Признайся, Браун. И я трахну тебя так, как тебе снилось.

Резко взглянув на мужчину, я вздрогнула. И проронила прежде, чем успела обдумать:

— Откуда ты знаешь?

— Значит, все-таки снилось… Я знал, детка. Потому что ты моя. И ты тоже снишься мне. С того момента, как увидел тебя танцующей стриптиз в клубе, — самодовольно протянул Конрад, а затем сделал одновременно три совершенно несовместимые по своему накалу вещи: лизнул меня языком, скрутил одной рукой сосок, а другой принялся вводить в меня два пальца. Я застонала громко, жалобно и жалко, из глаз брызнули слезы от накала эмоций. Тело просило разрядки, но Конрад всегда останавливался «до», превращая все в самую настоящую пытку.

— «Детка»? — ахнула я, пытаясь пнуть его ногой или хоть немного толкнуть. Но стоило двухдневной щетине коснуться внутренней части бедра, как по коже поползли мурашки. — Я тебе не детка, Конрад Шульц! Называй так своих безмозглых моделей!

Меня бесило то, какое огромное влияние имел этот мужчина на мое состояние. Будто опытный гитарист, знающий, какие именно струны нужно задеть, чтобы появилась нужная ему мелодия. А я лишь была средством в его руках.

— В этом сне ты был не один, так что не обольщайся, — хмыкнула я, мечтая задеть его хоть как-то. И только потом поняла, как двояко звучали эти слова. Будто речь шла о какой-то групповушке или еще что похуже…

Конрад так резко вздернул на меня сосредоточенный взгляд, будто это был выстрел в голову из гранатомёта. Меня придавило к столу его тяжелой энергетикой.

— Интересно, — многозначительно хмыкнул он, а после сделал то, что совершенно не понравилось больной части его «я» — поднялся. Но только для того, чтобы закинуть мои ноги себе за талию и прижаться пульсирующим пахом к внутренней части бедра. — Рассказывай. Жду. Кто еще там тебя трахал?

«Иди до конца! Разозли его. Заставь оставить тебя в покое!» — шептал внутренний голос, и я поддалась ему, хитро улыбнувшись.

— Мно-о-о-ого… — протянула я, сощурившись. И с радостью проследила за тем, как желваки мужчины зашевелились вместе с висками. — Много разных мужчин в разных позах.

Кажется, Конрада такой вариант не устроил, потому как он многозначительно хмыкнул, а затем укусил меня за сосок, после зализав «рану» языком. Я мучительно застонала сжатыми губами. Радовало лишь одно: судя по дернувшемуся члену Конрада, подобные истязания давались ему не так уж легко.

— Говори, — с большим нажимом потребовал он, изучая носом ложбинку между грудей. От тяжелого, сбивчивого горячего дыхания придумать что-то членораздельное совершенно не выходило. Но этого и не потребовалось, потому как в следующую секунду Шульц прошипел с такой ненавистью, будто говорил о Гитлере, не меньше: — Рон Харингтон, верно?

Я кратко кивнула, будучи довольна собой. Лишь умолчала о том, что во сне была еще и Аврора. И что секс был лишь с одним человеком, который прямо сейчас едва ли не взрывался от необъятной, бесконтрольной ярости.

— Что же, — кратко заверил меня Шульц без капли сомнений. — Ты забудешь его очень скоро.

— Сомневаюсь, потому что… — найдя больную мозоль Конрада, я была намерена давить на нее так долго, как только могла. Но мужчина резко впечатался мне в губы грубым поцелуем, удушающим, подчиняющим. Он трахал меня своим языком, овладевая сознанием и порабощая волю. Выбивая из головы все мысли напрочь, заставляя думать лишь об одном мужчине.

— Скажи мне то, что я хочу услышать… — просунув между нашими телами ладонь, Шульц коснулась набухшего клитора, осторожно поглаживая его. Перед глазами появилась пелена, тело предательски изнывало. И чем больше он дразнил меня, тем сильнее желание разрядки затмевало собой все остальные чувства. — Скажи, и я помогу тебе кончить. Так, как ты любишь…

Борясь с собой, я извивалась под тяжестью его тела, пытаясь найти силы сказать четкое и внятное «нет». Он был так близко, пах так обольстительно и сексуально касался меня так умело, что это было чем-то на грани фантастики. Любая девушка на планете не сможет отказать Конраду Шульцу, если он ее захочет. Любая. Но хотел он сейчас именно меня.

— Ах, — зажмурившись, я набрала полные легкие воздуха и, резко распахнув глаза, впечаталась взглядом в Конрада, пытаясь передать всю ту гамму негативных эмоций, что бурлила у меня внутри, словно лава. — Ненавижу тебя… Ненавижу! И хочу, слышишь? Я хочу тебя.

Клянусь, я слышала, как он задохнулся кислородом. Будто поперхнулся крепким сигарным дымом. Ощущала, как напряглась каждая клеточка его тела, как дрогнул член в брюках. Но голос Шульца был непоколебимо спокоен и размерен:

— Молодец, детка. Но я не это хотел услышать. Забыла?

Я поморщилась от странного прозвища, слишком интимного для нашей с ним ненормальной связи.

— Не называй меня так больше, понятно?!