Идеальная совокупность. Том 2

Я спешу освободиться. Алкашкой от «косолапого» несёт предметно. Забористым таким свежаком. Сорокоградусным! Меня аж передёрнуло.

— Тапочки вот, — босой ногой Вадик пасует мне домашнюю обувку.

Я не люблю чужие тапки. Но пол в квартире холодный, и я киваю: ну, давай свои «лыжи». Громоздкие хозяйские пантолеты впрямь напоминают лыжи, норовят слететь, стопы мои в них болтаются.

В зале накрыт стол. Фиксирую внимание на главном — бутылка меж закусок не торчит. Молодец какой Вадик, не искушает болезного даже ради столь знаменательного повода.

— Присаживайся.

— Обязательно. Только руки сполосну.

На выходе из ванной Вадик с загадочным видом подманивает меня в спальню. Там подле широкого супружеского ложа трогательно белеет детская кроватка.

— Утром собрал, — сообщает Вадик.

— Красивые сейчас кроватки. Лицезрел уже новорожденную?

— Утром ездил в роддом, — как много всего успел мой друг за первую половину дня. — Ленка в окошко показала.

— На кого похожа?

— Да чё там разберёшь? Личико красненькое, сморщенное, — Вадик улыбается любовно. — Пойдём за стол. Обмоем ножки.

Оба фужера он до краёв наполняет соком. Любимому томатному сегодня он предпочёл гранатовый. Шикует.

— За новорожденную! — я обозначил намерение чокнуться.

— Погоди, — вспомнив о чём-то важном, Вадик быстро покидает комнату.

Возвращается, ероша ладонью усы, они у него за лето полиняли до цвета вызревшей пшеницы. Что ж, грамотно и с заботой о ближнем. Бутылка «припаркована» у него на задворках.

— Закусывай, Миша. Паштетик намазывай. Из гусиной печени паштетик!

— Не откажусь.

В красивых тарелках с золотыми ободками, заимствованных из серванта, щедрыми ломтями настрогана ветчина, сыр, копчёная колбаса. Отдельно — печёночный паштет, белый хлеб. Шпроты прагматично оставлены во вскрытой банке.

Вадик вкратце повествует о свершившемся событии. Роды прошли без осложнений. Случилось всё быстро, больше волновались. А как не волноваться, когда мамочке — за сорок?

Про стратегию продолжения рода Соколовых друг мой рассказывал не раз и не два, сейчас повторяет:

— А чего? Вовка взрослый, мы не старые ещё. Ленок захотела ляльку, помощницу себе. Я не против. Как ты, Миш, думаешь? У тебя у самого две девчонки, ты должен понимать.

История с «лялькой» многослойна, как чудо-пирог кулебяка. У Вадикова сына тоже родилась дочь. Внимание! И тоже сегодня ночью! В том же роддоме на улице Абельмана!

— Такие дела! — дважды отец и новоявленный дед подливает сока.

От восхищения я хлопаю себя ладонями по ляжкам:

— Класс! Обязательно использую твой сюжет! Разрешаешь? Ни один читатель не поверит в правдоподобие. Скажут, во мужик нафантазировал!

Вадик отлучается вновь. На обратном пути, вытирая усы, он с размаху попадает локтем в дверной косяк.

— Может, притормозишь? — осведомляюсь я для очистки совести.

— Норма-ально! — заверяет Вадик, коньячная анестезия надёжно гасит боль в ушибленной руке.

Но и это не всё. У дивной кулебяки есть третий слой.

Вадик и отпрыск его Вовка хотят назвать наследниц одинаково. Оба выбрали имя Лена. По данному поводу у них разгорелась дискуссия.

— Моя на полчаса раньше родилась! Я больше прав имею. Так?! — Вадику требуется заключение компетентного эксперта.

Я жму плечами, смеюсь. Вот уж не думал, что сохранил способность заливаться, как маленький. Настроение друг мне поднял конкретно.

Случаи, когда мальчику дают имя отца, распространены. Сколько вокруг Сан Санычей, Николай Николаичей разных. Я знаю семью, где из поколения в поколение все мужчины по паспорту — сплошные Андреи Андреевичи.

Лично я такой фишки никогда не понимал. Навялить сыну собственное имя — значит, автоматом наградить его своими отрицательными качествами. Запрограммировать на повтор твоей судьбы. Зачем дублировать, когда на свете уйма красивых имён?

При этом я не знаю ни одного примера, чтобы девочку нарекли именем матери. А тут сразу пара копий наклёвывается!

Сын Вадика женился по залёту. Свадьбу играли зимой, торопились, чтобы пузико невесту не компрометировало.

— Я ему говорю — колледж свой закончи, в армии отслужи, устройся на работу, тогда получишь право голоса. Правильно, Миш?

Момент здесь очень-очень личный, крайне деликатный. Подливать масла в конфликт отцов и детей я не берусь. Вместо этого выдвигаю рациональный довод:

— Представь, в одном доме будут жить три Ленки. Как вы к ним обращаться станете, чтобы не запутаться?

— Я их буду, как цариц, по номерам называть, — ответ у друга заготовлен. — Или старшая будет — Елена Премудрая, младшенькая моя — Елена Прекрасная, а Вовкина, кхм… — Елена Сопливая.

— А вы Елены Премудрой мнением поинтересовались?

— Чёрт, чёрт, — Вадик ладонями крепко трёт залысины. — Не успели. Как же я так? Вот не зря я тебя, Миша, позвал. Что, значит, очное образование. С моим «заушным» не сравнить.