Иду на вы (СИ)

В своих землях нурманы градов не ставят. Оно и понятно - единой княжей, либо иной власти промеж них отродясь не бывало, общинами да ватагами живут. Общинникам же их - бондам да карлам, как и повсюду, сподручней по весям селиться. Землица у них скудная, оттого хлебов разных они там не сеят, ячмень разве, да репу ещё. Скотину, правда, разводят - свиней да коров, овец с козами. Более же промыслом кормятся. Зверя бьют, птицу лесную да морскую, рыбу удят. На что при такой жизни грады? Поставят с дюжину избёнок, земляным валом их вкруг обнесут вот и село. Да, уж больно избёнки-то худые. Вроде как и не избёнки даже, а вовсе землянки. Понавтыкают в землю брёвен, навроде частокола, камнями, либо землёю снизу присыпят, землёю же и скаты сверху укроют. А то, могут вместо кровли ладью старую кверху днищем опрокинуть. Ладно общинники, так ить и ватаги их разбойные, что по лукоморьям[92] сидят, туда же! Эти кажись уж бывают и у франков, и в Новоградских землях, и в Киевских. Да, что там, в самом Царьграде! Могли бы выучится хоромы рубить. Плотники у них есть - ладьи-драккары же строят. К слову сказать, справные лодьи, на воде скорые. Ан нет, и те в землянках ютятся, будто лесовики одичавшие. Печей и тех не знают - посередь дома на земляном полу костёр жгут! Так и живут - летнею порою по торговым делам, либо в набег, а зиму у очагов, хмельными медами упившись, пережидают. Таков уж, должно быть обычай у всех, какие ни на есть, разбойников.

А, в походах нурманы палатки налаживают. По две жердины скрещенные торчком, а промеж них перекладина, через какую холстину, либо шкуры шитые перекинут. Вроде немудрёно, однако ж многие у входа вместо жердин доски резные крепят, что воронами, либо головами змиев морских, а то иными какими чудищами изукрашены. Должно, обереги - лихо отваживать.

В таких шатрах все воины обитают. И, ярлы ими же довольствуются. Свенальд, однако, и тут оказался не как все - повелел посередь своего стана нурманскую избу выстроить. С умыслом велел, не от пустой прихоти. Выходило, что княгиня-то, хоть и в богатом, а всё же шатре живёт. Он же, воевода - в длинном доме. Тут любой призадумается: только ли войско Свенальд водит, или же правит исподволь. А, что такие думы и княгине на ум могут прийти, так то его не заботило. Пусть ведает и силу, и власть своего воеводы. Глядишь, поостережётся недоброе против него замышлять.

Стены Свенальдова дома были хоть и не с умом срублены - тем же частоколом стояли, но всё же бревенчатые а не холщовые. Потому, хотя речи велись потаённые, говорил воевода чужих ушей не остерегаясь ни прежде, с Ульфом, ни теперь, оставшись со Спегги.

-Верно ли говорят, что за жизнь моего сына ты в долгу нынче перед Асмульдом, и в том на крови ему клялся?

Воевода скривился, глядя как Спегги единым глотком осушил плошку козьего молока. Горбуну же видать питьё по вкусу пришлось - отёр губы, да вновь ко жбану потянулся.

-Это так,-согласился он.-Весь хирд тому свидетели. Да, и киевляне тоже.

-И Боги,-нахмурился Свенальд.-Древние клятвы всегда притягивают их взоры. Отступника ждёт суровая кара...

Теперь уж у Спегги лик перекосило. Не с молока, но от речей воеводиных.

-Коли Боги всё же есть,-сварливо пробурчал он,-То до меня и моих клятв им дела всяко нету. Как и мне до них.

Свенальд привстав подался вперёд и с улыбкою хлопнул горбуна по плечу.

-Этих слов я и ждал от тебя, старый друг. Асмульд - помеха нам более несносная. Страшась меня укрепить, Ольга сама его не удалит, но ежели Асмульда не станет, то мне пестовать княжича, более некому.

-Ко времени ли придётся ныне смерть княжего дядьки? Ропот недобрый пойдёт.

-Верно,-вновь посерьёзнев кивнул воевода.-Я мыслил прежде усмирить древлян, и вернуться в Киев, да Ульф с глупым своим поединком!..

Взъярившись на миг, Свенальд грохнул кулаком по столу, но сразу и успокоившись, продолжил:

-Асмульд Ульфа задирать не станет. Мой сын - иное дело, что бы он мне не обещал. Нет, Спегги, теперь - самое время, и в том у меня на тебя надежда. Не даром же тебя за колдуна держат. Опои Асмульда отравой, а я, тем временем, расстараюсь слух пустить, будто Фома его извёл. Всем ведомо - греки на такое умельцы. Княгиня, думаю, пытать его не даст, но отошлёт уж наверное. Нам во благо - единым разом и от базилевсовой опеки избавимся. Что насупился? Не по нраву мой замысел?

-Хорош замысел,-откликнулся горбун.-Одна беда - нет у меня такого зелья.

-Так свари! Знаю - умеешь ведь.

-Я не встречал здесь потребных трав, да и собирать их теперь поздно. Можно бы иную отраву сварить, но от неё быстрой смерти не выйдет. Прежде лихорадка случится с кровавым поносом седмицы на две, а то и все три.

-Ну, и славно! Коль Асмульда лихорадка свалит теперь же, то умереть ему можно и через три седмицы.

-Не умрёт он,-покачал головою Спегги.-Знахарь у киевлян уж больно искусный. Скоро дознается от чего хворь. Мало что излечит, так ещё и на меня подозрения наведёт. О том, что я с травами знаком, не одному тебе, ярл, ведомо.