Иду на вы (СИ)

-Скверно...-Свенальд потянулся было к своему оберегу, да видать передумал.-Однако, на такой случай есть у меня и другой замысел. Не столь ладный, да уж сгодится.

Воевода ненадолго перевёл дух и продолжил:

-Не тайна, что в окрестных от нас лесах зверьё будто повывелось.

-Не тайна,-согласился Спегги,-В дружине говорят, что древляне исхитрились заговорами, либо уловками отпугнуть зверя от этих мест. Я мыслю так же.

-И я. Лесовики хитры как бастарды Локи[93]! Но, нашим воинам нужно набивать свои утробы, и лучше мясом, а не кореньями. Два дня назад я отсылал Свейна и Хёльми добыть хотя бы птицы. Вернулись они вчера на закате.

-Без добычи,-сызнова встрял горбун, но Свенальд его не одёрнул, а лишь кивнул.

-Так. Однако, и не пустые. В полудне пути от лагеря они разведали лёжку вепря. Близко не подходили, боясь спугнуть, вдвоём же зверя бы не взяли, помогай им хоть сама Скади. Шли налегке - только луки да топоры, а секач попался матёрый. Думают, в два, если не три шеппунда[94] весом!

-Славная добыча, а!

-Ха, ему ещё надо стать добычей! Потому-то, и хотел я завтра, не мешкая, устроить охоту. Поначалу мыслил пойти облавой, но передумал. Перекрыть тропы, да на загон людей слишком много потребуется - стан оголим, и если Мал прознает, жди вылазки. К тому же, придётся развести засады по чаще, а там лесовики хоронятся. Можем после своих недосчитаться. Нет, с подхода зверя бить станем. Затравим и на рогатину возьмём вепря без потерь. Отправим лучших. От нас - тебя и Ульфа, от киевлян испрошу у Ольги Асмульда и ещё одного, на кого он же и укажет. А, в помощь, да чтобы зверя разъярить посажу вокруг трёх лучников. Они же за лесом присмотрят, не дадут древлянам подобраться.

-Асмульда?...-Спегги сощурил белёсые очи, глянув искоса на воеводу.-На охоте всякое может случиться, особенно же когда на секача охотишься. Однако, как заставить случиться то, чему должно быть?

-Свейн не больно-то умел с мечом, но с луком я не встречал ему равных. Утку на лету в голову бьёт, но и у него бывают промахи. В этот раз он едва не промахнётся по вепрю, зато вскользь угодит в Асмульда. Когда стрела вспорет тому жилу на шее, либо бедре, он изойдёт кровью...

-А, разъярённый зверь,-досказал за воеводу горбун.-Никому не позволит до срока помочь затворить рану. Слухи, конечно, среди дружины пойдут, да княгиня их пресечёт, ей распря в войске ни к чему.

Потирая изувеченный огнём подбородок, Спегги призадумался. На память ему пришли две чудные древлянские стрелы с каменными, вместо железных, жалами. Стрелы те подобрал он в одном из погостов, когда с десятком хирдманов попал в засаду лесовиков. Без нужды подобрал, а из одного лишь любопытства. Прежде люди, не ведая железа, умели делать оружие из камня. Теперь такое редко встретишь. Вот разве, иные ведьмы и поныне приносят кровавые жертвы каменными ножами, дескать так богам угодно. Ещё же, знавал Спегги одного берсерка, что насадил на дубовое топорище каменный топор и сражался им словно молотом. Топор тот был вытесан искусно, видом навроде ладьи[95], и берсерк захмелев рассказывал, будто в пещере повстречал и сразил в бою тролля у какого и забрал это оружие. Врал. Изредка такие топоры находили там, где вешние реки размывают берег, но кто ж станет перечить хмельному берсерку. Древляне же, видать, в своих лесах сохранили ещё умения пращуров, коли по сию пору насаживают на стрелы каменные жала. Зверя такая стрела бьёт не хуже железной. Да, и человека, но только ежели он без брони. Потому, в том бою ни единого ворога лесовики так и не сразили, поранили только. Самих же их нурманы посекли всех, какие не сумели бежать.

Теперь, вспомнив о подобранных стрелах, что хранились в его пожитках, Спегги припоминал ведает ли ещё кто о них. По всему выходило, что не ведает...

Увечный лик горбуна исказился вдруг, отчего стал похож на вовсе уж страхолюдную личину - хоть нечисть отваживай, хоть девок пугай. Но Свенальд, на него глядя, не устрашился - чай воин, а не баба. К тому же, ведал - этак его хускарл улыбается.

-Ловко измыслил, ярл,-молвил горбун и воевода, кивнув, улыбнулся в ответ.

ГЛАВА V

Во времена столь стародавние, что и Пращурам - старина, да и Богам - юность, люди жили словно зверьё лесное - в лесу укрывались, лесом кормились, одежд не носили, закона промеж себя не ведали, а огня страшились пуще лютого ворога. После уж Боги выучили их землю сохою да бороной рыхлить, камень тесать и дерево, лён прясть а глину с железом огнём калить. Но, не всем по нраву пришлась божья наука. Иные от лености ли, от лютости либо упрямства остались жить звериным укладом. Так и поныне живут, да только одичали вконец - вовсе в зверей оборотились. Людской род сторонятся, а с лешим знаются. Всякому ведомо - медведь обликом да повадками зверь, разумом же - человек.