Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Делясь воспоминаниями о Мухаммаде ал-Бадре, Георгий Александрович Астахов, советский дипломат-востоковед, занимавшийся вопросом заключения Договора о дружбе и сотрудничестве с Йеменским королевством, писал в очерках «По Йемену» (под псевдонимом Г. Анкарин), что йеменские сановники отзывались о принце, служившим тогда губернатором Ходейды, как о «философе, поэте и мечтателе». Не в пример остальной знати, жившей роскошно и владевшей большими гаремами, принц Мухамад вел скромный образ жизни. Писал стихи. Внимательно знакомился с доставлявшейся ему на пароходах египетской прессой. Ездил на автомобиле, и даже летал на аэроплане.

В Южном Йемене в это время также произошло несколько важных событий:

– 22.06.1969 г. власть в стране, как уже отмечалось выше, перешла в руки Президентского совета (его возглавил Салимом Рубаййа ‘Али);

– 30.11.1970 г. (в третью годовщину независимости Южного Йемена) вступила в силу новая конституция, и Народная Республика Южный Йемен была переименована в Народную Демократическую Республику Йемен.

Конституция гарантировала неприкосновенность частной собственности и право ее наследования. Вместе с тем, вакуфные

земли (переданные или завещанные на религиозные или благотворительные цели) отходили государству.

Появился Верховный народный совет (86 из 101 членов которого были номинированы правительством), наделенный правом избирать главу государства и назначать министров.

Все внимание новое руководство страны сфокусировало на укпеплении власти и подавлении любого инакомыслия. Сообщалось, что только в течение двух первых месяцев 1970 г. органы безопасности произвели аресты более одной тысячи человек. Дела об «антигосударственной активности» рассматривались созданным в марте Высшим народным судом в Адене и его отделениями во всех губернаторствах. После опубликованной в прессе информации о раскрытии «антигосударственного заговора» в интересах саудовцев, британцев, американцев, западных немцев и сионистов по всей стране прошли массовые митинги в поддержку партии и правительства. Восьмерых «реакционеров-заговорщиков», планировавших «уничтожение колодцев и водных скважин, подрывы насосных станций и организацию разбоев на дорогах», приговорили к смертной казни.

Вскоре не стало и отцов-вдохновителей оппозиции – бывших первых лиц государства, Кахтана аш-Ша’аби и ‘Абд ал-Латифа. Их, находившихся под арестом, застрелили «при попытке совершить побег».

В июне 1970 г. ‘Абд ал-Фаттах Исма’ил выступил с заявлением о выстраивании тесных партийных связей с Советским Союзом, который обещал руководству страны действенную помощь в подготовке партийных кадров.

Министр обороны объявил о сформированном в армии «новом революционном военном командовании». Аналогичное заявление сделал министр внутренних дел Мухаммад Салах Мути.

В сельских районах появились «союзы бедных крестьян». Толчком к их образованию стали те впечатления, что вынес из поездки в Китай, в августе 1970 г., Рубаййа ‘Али. Возвратившись в страну, он стал говорить о том, что революция начинает чахнуть, когда переходит в руки к бюрократам, что трансформацию общества следовало бы начать с крестьянства. Призвал малоимущих крестьян и рыбаков забрать в свои руки их средства к существованию, как он выразился. Выступил за максимально широкие и тесные, насколько можно, торговые отношения со «странами победившего социализма».

В отличие от Рубаййа ‘Али и ‘Абд ал-Фаттаха Исма’ила, которые сконцентрировали внимание на партийной работе, Мухаммад ‘Али Хайсам активно занялся административно-хозяйственной деятельностью. Открыл двери для иностранных инвестиций – в целях скорейшего решения комплекса острых финансово-экономических проблем, обернувшихся для страны высокой безработицей и резким ростом стоимости жизни.

В ноябре 1970 г. были поставлены под запрет племенные маджалисы (совещания).

Что касается отношений Юга и Севера, то сгущение туч над ними можно датировать мартом 1968 г., временем боев регулярной армии ЙАР с одной из экстремистских группировок за Ходейду, которую эта группировка хотела превратить в контролируемый ею канал поставок оружия в южные провинции ЙАР. Хотя у руководства ЙАР и возникли подозрения насчет причастности Адена к происходившему в Ходейде, но ход этому делу Сана’а’ тогда не дала.