Йемен. Земля ушедших в легенды именитых царств и народов Древнего мира

Честь у йеменцев в «великом уважении», вспоминал всемирно известный ученый-ориенталист, исследователь Аравии Гаспар Зеетцен (1767–1811). Во время путешествия по Йемену (1809) он хорошо познакомился с жизнью и бытом йеменцев, горожан и кочевников. Мальчиков с детства там учат тому, писал он в своих путевых заметках, чтобы внимать советам старших, блюсти традиции и обычаи предков, и дорожить честью. Клятва честью в племенах Йемена – священна. Нарушить ее – значит покрыть позором не только себя и свое потомство, но и род, и племя. «Позор – длиннее жизни», поучают молодежь аксакалы-йеменцы, старейшины семейнородовых кланов и шейхи племен. «Лучше гореть в огне, чем жить в позоре», – повторяют они в беседах с молодыми людьми поговорку предков.

Живое олицетворение мураввы в Йемене – и в прошлом., и в настоящем – это шейх., вождь и защитник племени, человек, умудренный знаниями, притом не только житейскими, но и богословскими.

Шейх племени – это образец щедрости и мудрости. «Не приказам его повинуются, – сказывают в племенах Йемена, – а примеру его следуют. Привилегии шейха – это его обязанности перед соплеменниками». И главные из них: мудро и достойно управлять племенем и его землями; искусно вести переговоры; гостеприимно, по обычаям предков, принимать заезжих чужеземцев, наведывающихся в Йемен с благими намерениями; облегчать участь бедных.

Шейхами обычно выступают представители семейно-родовых кланов, стоявших у основания племен. В прошлом должность шейха в племени не была наследственной, как в наше время, хотя и сохранялась за именитыми семействами на протяжении целого ряда поколений. Выбор шейха зависел от волеизъявления всех членов племени. Им становился лучший из мужчин, обладавший «крепким умом» и «воинской сметкой», заслуги которого перед племенем оспорить не мог никто.

В былые времена, когда шейх умирал, рассказывают своды йеменской старины, то бразды правления племенем могли перейти не только к одному из его сыновей, или же к родственнику, отличившемуся доблестью, щедростью и умом, но и к не принадлежавшему к их клану члену племени. Но только в том случае, если человек этот обладал качествами мураввы

в степени несравнимо большей, чем кто-либо из семейно-родового клана покойного шейха.

Привилегированной кастой в Йемене были и остаются – со времен прихода в страну ислама – кадии, то есть мусульманские судьи. Статус этот, согласно традиции, закреплен за определенными кланами, известными своими глубокими знаниями генеалогий семейств и родов племени, обычаев и традиций предков, норм шариата

(мусульманского права).

Особое место в родоплеменной иерархии занимают саййиды, потомки Пророка Мухаммада по линии Его внука Хусейна, рожденного Фатимой, дочерью Пророка. Головы саййидов

в племенах Южного Йемена украшают расшитые серебряными нитями головные уборы с белым верхом (альфийа). Слывут они авторитетными богословами и толкователями Корана. О самой же Фатиме йеменцы говорят, что в силу ее деяний, добрых и благородных, любви и преданности Богу, она будет первой, кто в Судный день войдет в рай. Арабы Аравии величают ее «госпожой всех женщин», и живущих, и ушедших в мир иной.

«Компас жизни», наставляют своих сыновей отцы-йеменцы, – это мудрость предков, нашедшая свое отражение в доживших до наших дней пословицах и поговорках седой старины. «Все люди разные, не мерь их по своей гребенке», – заметит торговец-йеменец в разговоре с зашедшим в его лавку европейцем, заносчивом не в меру и горделивом, не знающем ничего ни о прошлом Йемена, земель блистательных царств и ушедших в легенды именитых народах Древнего мира, ни о его настоящем. И добавит, процитировав строки одной из суфийских притч популярного в Йемене персидского поэта Джалаладдина Руми (1207–1273), что «оса с пчелой в одном цветке сидят, но мед – у пчел, у ос – один лишь яд».

«Если овцы разбегаются, значит, вожак – коза», – скажет йеменец о главе семейно-родового клана, в котором царят разлад и дрязги.