Игрок

Я сидел, как на иголках и не мог понять, почему Борджин так себя ведет, — обычно он был вежлив и спокоен. А Эндрю тем временем заводился все сильнее, впрямую обвиняя Тома в воровстве и угрожая прямо сейчас вызвать министерских.

— Ты мне подсовываешь краденое?! Да за кого ты меня принимаешь, щенок? У нас приличная фирма!

— Мы, пожалуй, пойдем, — вмешался я. Мне было стыдно перед Томом, и я страшно жалел, что привел его к Борджину.

— Сидеть! — рявкнул Эндрю. — Ты тоже та еще дрянь! С кем ты меня свел? С ворюгой?

— Довольно! — я вскочил. Нужно было срочно уходить, пока никто не схватился за палочку.

— Стоп, — вдруг очень спокойно сказал Том. Он протянул руку, взял свое яблоко, все еще валявшееся на столе, и аккуратно завернул его в платок. — Давайте-ка пять минут посидим молча.

Он поднял голову и посмотрел Борджину в глаза. Тот растерянно заморгал, сделал глубокий вдох и откинулся на спинку стула. Я медленно подтащил к себе стул и тоже сел, не сводя глаз с них обоих. Том, как ни в чем не бывало, пододвинул к себе тарелку и принялся за еду.

Ровно через пять минут Борджин встряхнулся, будто просыпаясь, и провел рукой по лбу, стирая пот.

— Что это было? Что за чертовщина?!

— Именно, — ответил Том, улыбаясь и откладывая вилку с ножом. — Именно что чертовщина, в смысле, артефакт. Так называемое "яблоко раздора".

— Интересно, — протянул Борджин. Он залпом выпил полстакана пива, потом взял у Тома яблоко, завернутое в платок, и коснулся его палочкой. Но ничего не произошло.

— На нем нет никаких заклятий, — пояснил Том. — В этом и прелесть — магическая проверка ничего не обнаружит. Все дело в каких-то веществах, выделяемых самим яблоком. Если вам надо поссорить кого-нибудь, просто принесите яблоко к ним в дом и подложите в вазу с фруктами. Или можете бросить на пол, сунуть куда-нибудь на полку — неважно, лишь бы был доступ воздуха. И готово — через полчаса в этой комнате будет скандал, а еще часа за три все, кто живет в доме, возненавидят друг друга. Если принести много яблок, то дело может дойти и до смертоубийства. Одна проблема — на воздухе аромат быстро выдыхается и действует всего пару суток. Но и этого бывает достаточно.

— А если его съесть, например? — Борджин рассматривал яблоко, держа его через платок.

— Ничего не случится, — ответил Том, пожав плечами. — Самое большее — пронесет. Оно же не отравленное, просто сорт такой. Но вы при всем желании не сможете его съесть, потому что эти яблоки страшно кислые. Попробуйте, если хотите убедиться.

— Да нет, спасибо, — Борджин аккуратно завернул яблоко в платок и завязал узлом. — И где же ты такое взял?

— Вот этого я вам не скажу, извините, — ответил Том с улыбкой.

— А там еще есть?

— Есть.

— И сколько ты хочешь за эти яблочки?

— Пятьдесят галлеонов.

— За фунт? — уточнил Борджин.

— За штуку.

Эндрю откинулся на спинку стула и фыркнул.

— Нет, послушай, так дело не пойдет. Это же просто смешно! Да любой встречный может пойти в лавку зеленщика, купить два фунта яблок на галлеон, накачать их ядом и...

— И если он попытается использовать их, а потом начнется расследование, то аврорат быстренько его сцапает. Я же вам объясняю — главное достоинство этих яблок в том, что их действие нельзя обнаружить магическими методами. Тот, кто подбросит их своему врагу, останется чистеньким. Противники сами успешно прикончат друг друга. Кто же заподозрит, что в этом замешан невинный фрукт?

— Хорошо, — задумчиво ответил Борджин. — Ладно, так и быть. Даю за этот экземпляр двадцать галлеонов.

— Ф-ф, — сказал Том. — За такие деньги я лучше из него варенье сварю.

Он протянул руку и забрал яблоко.

— Как хочешь, — сказал Борджин. — Была бы честь предложена. Попробуй найди на него покупателя сам, раз такой умный.

Том пожал плечами и поднялся. Сгреб со стола тетрадь с нотами и золотые серьги.

— Спасибо за беседу. Рад был познакомиться.

— Ладно, — сказал Борджин и усмехнулся. — Тридцать.

— Сорок, и ни кнатом меньше.

— Тридцать пять, и это последняя цена.

— Идет, — Том вернул ему яблоко и получил в обмен пригоршню галлеонов.

— Еще что-нибудь в таком духе есть?

— Есть, — Том порылся в карманах и вынул громоздкую окаменевшую раковину. — Это "труба Эола". Но с ней посложнее, потому что нужно суметь пробраться в чужой дом и установить ее на крыше с наветренной стороны. Когда дует ветер, «труба Эола» порождает особый звук, недоступный человеческому уху, который вызывает тоску и беспричинные приступы паники. За месяц можно довести жителей дома до сумасшествия или самоубийства. Тоже никаких заклятий, все дело во внутреннем устройстве самой раковины.

— Действие проверено?

— Нет. На себе я его, естественно, не проверял, — Том слегка усмехнулся. — Но у меня есть основания полагать, что это чистая правда.

— Много я за нее не дам, — Борджин рассмотрел раковину, потом приложил ее к уху. — Сам понимаешь, покупать кота в мешке... Двадцать.

— Полторы сотни.

— За непроверенный артефакт?

— Кто вас заставляет говорить покупателям, что он непроверенный?

— А если покупатель потом придет с рекламациями?