Игры и люди

Мне представляется возможным, что подобное явление характерно для промежуточных общественных состояний, когда в обществе уже более не правят совместно силы маски и одержимости или, если угодно, пантомимы и экстаза, но которые еще не дошли до институциональной коллективной жизни, где главную роль играют регулярная конкуренция и организованное соревнование. Бывает, в частности, что тот или иной народ оказывается резко вырван из-под власти симуляции и транса в результате контакта или господства другого народа, который освободился от этого адского порабощения благодаря долгой и трудной эволюции. Те народы, которым этот последний навязывает новые для них законы, совершенно не готовы их принять. Скачок оказывается слишком резким. В таком случае на стиль жизни меняющегося общества налагает свою печать не agôn, но alea. Людям, чьи базовые ценности оказались неуместными, нравится полагаться на волю судьбы. Более того, через посредство суеверия и магических практик, обеспечивающих удачу и милости Высших сил, эта бесспорная и простая норма связывает их с традициями и частично восстанавливает для них тот мир, где они первоначально жили.

Итак, в подобных ситуациях азартные игры получают неожиданно важную роль. В тенденции они заменяют труд, если только это позволяет климат, если забота о пропитании, одежде и крове не вынуждает, как в других местах, самых неимущих к постоянной деятельности. У зыбкой толпы нет слишком уж прихотливых потребностей. Она живет одним днем. Ее опекает государственная администрация, в которой она не принимает участия. Вместо того чтобы дисциплинированно заниматься монотонным и отталкивающим трудом, она предается игре. В итоге игра становится организующим началом верований и знаний, привычек и устремлений этих беспечно-увлеченных людей, которым больше не приходится управлять собой и в то же время крайне трудно встроиться в общество нового типа; оно предоставляет им прозябать где-то на обочине, словно вечным детям.

Я бегло опишу несколько примеров такого необычайного расцвета азартных игр, когда они становятся привычкой, правилом и второй природой. Они формируют собой стиль жизни всего народа, ибо никто, судя по всему, не противится их заразительности. Начну со случая, где нет смешения народов и рассматриваемая культура остается по-прежнему проникнута старинными ценностями. Существует род игры в кости, весьма распространенный на юге Камеруна и на севере Габона. В нее играют костями, вырезанными ножом из очень твердых, почти как кость, семян дерева Baillonella toxisperma pierre

(то же Mimusops djave), которое дает растительное масло, ценимое выше пальмового. У этих костяшек всего две грани. На одной из них вырезан символ, и нужно, чтобы его сила превосходила силу эмблем, которыми располагает соперник.

Эти символы многочисленны и многообразны. Они составляют своего рода энциклопедию в картинках. Одни из них изображают персонажей, либо замерших в иератической позе, либо переживающих какой-то драматический момент, либо занятых разнообразными делами повседневного быта: мальчик учит говорить попугая, женщина ловит курицу на обед, на мужчину напал питон, другой мужчина заряжает ружье, три женщины мотыжат землю и т. д. На других костяшках – идеограммы с изображением различных растений, женских гениталий, ночного неба с луной и звездами. В изобилии изображаются и животные – млекопитающие, птицы, пресмыкающиеся, рыбы и насекомые. Последняя категория рельефов указывает на предметы, которыми желает завладеть игрок: топоры, ружья, зеркала, барабаны, часы или танцевальные маски.

Эти кости с эмблемами служат также амулетами, помогающими своему владельцу в реализации малейших желаний. Обычно владелец не держит их дома, а прячет в лесу, подвесив в мешочке к ветвям дерева. В некоторых случаях они служат для передачи сообщений на условном языке.

Что касается самой игры, то она крайне проста. Ее принцип тот же, что в орлянке. Каждый игрок вносит одинаковую ставку; решение судьбы узнают с помощью семи кусочков бутылочной тыквы, которые бросают вместе с костями. Если меньшая часть этих кусочков выпадает изнанкой, тогда выигрыш получают те игроки, чьи кости также выпали решкой, – и наоборот. Эта игра пользовалась такой популярностью, что власти были вынуждены ее запретить. Из-за нее возникали самые серьезные беспорядки: мужья ставили на кон своих жен, вожди – свою власть, нередко происходили драки, а в результате некоторых слишком напряженных партий даже вспыхивали межклановые войны[74].