Игры маньяков (СИ)

- Слушай, - сказал Борис и начал рассказывать о несчастном случае с Василием Свиридовым. Пораженный, Кирилл задавал вопросы-он всегда задавал вопросы-а потом сочувствовал. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что эта ужасная новость стала причиной стресса, который Борис уже испытывал из-за огромных финансовых потерь, о которых он рассказал ему вчера.

Они немного поговорили о том, как известить некоторых людей в "Агрохиме", и Кирилл составил список тех, кого считал нужным известить немедленно. Они, в свою очередь, могли рассказать другим.

- Ужас, это просто парад трудностей, - сказал он. После некоторой паузы он продолжил. - А как насчет... финансовой проблемы, о которой вы говорили? Это то, с чем ты хочешь разобраться сейчас?

- По большей части.

- А Раиса?

- Она все знает.

- Как она?

- Мы работаем над этим.

- Что-то еще?

- Мне придется продать часть компании, небольшую часть, около восьми процентов.

Возникла пауза.

Борис мгновенно покраснел. Это было унизительно.

- У меня над этим работает Леня Пельц, и это должно быть сделано за пару дней.

- Пару дней?! - на том конце можно было услышать стон.

Разозленный и смущенный, Борис сглотнул и понял, что Кирилл не может никак принять это решение. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного. Весь здравый смысл, здравое суждение, осторожность и постоянное руководство, которые он использовал, чтобы построить и развивать "Агрохим", и которые были отличительной чертой того, как он вел бизнес, были разрушены действиями, которые Израильянц заставлял его делать. Было бы достаточно плохо, если бы это пренебрежение было оправдано, но сознательно навлекать на себя такие ошибочные предположения было почти невыносимо.

Если он чувствовал себя так, рассказывая об этом жене по приезду, которая знала его так хорошо, с которой он делил так много своей жизни, и которая знала о нем больше, чем кто-либо, как он будет себя чувствовать, когда эта воспринимаемые как безответственность действия станут публичными? Что подумают люди, когда деловая пресса ухватится за это? Что будет с его репутацией, если коллеги, менеджеры и подчиненные решат, что он поступил так опрометчиво? Как он собирается с этим справиться?

- Если... если у них возникнут вопросы, что... что ты хочешь, чтобы я сказал? - спросил Кирилл.

- Просто скажи им, что ничего об этом не знаешь. Скажи им, что это законно. Это из твоей юрисдикции.

-Это большой успех, - сказал он притворно, - это плохое вложение.

- Да уж, - пробормотал Борис.

Кирилл любил бегать кроссы, и та же внутренняя дисциплина, которая управляла его режимом физической подготовки, сформировала его чувство целостности. Не сдержанность шефа грызла его сейчас. Борис, конечно, не все рассказал ему об этом деле, да он и не ожидал, что Борис расскажет. Но он знал, что здесь происходит что-то еще, что-то не так.

Возникла неловкая пауза.

- Я согласен с легендой о неудачных инвестициях, - продолжал Кирилл. - Все в порядке. Но послушай, Борис, мне кажется, здесь что-то не так. Ты уверен... ты знаешь, что не хочешь немного проанализировать это?

Смирин задумался. Искушение было велико. Комната была подметена. Кто может знать, сказал ли он ему что-нибудь? У него не было никаких сомнений в том, что Буров умеет хранить секреты, но он чувствовал, что сказать ему об этом было бы все равно, что дать ему радиоактивный материал. Это может быть опасно только для него.

- Дай мне неделю, - сказал он, снова сглотнув. - Тогда и поговорим.

- Ты с Ритой... там все в порядке?

- Сильное напряжение, - честно признался он. - Но мы в порядке.

- Хорошо, - голос Кирилла стал спокойнее. - Тогда ты можешь справиться с чем угодно, не так ли?

- Да. Я могу справиться с чем угодно.

- Хорошо, - закруглил разговор Буров. - Тогда я думаю, мне тем более надо как можно скорее возвращаться в Москву.

Борис разговаривал с помощником довольно долго и взглянув на часы, обнаржил, что было уже далеко за полдень. Он проверил электронную почту, нет ли сообщений, и обнаружил, что прибыли инструкции от Израильянца. Они были немногословны: ровно в половине первого дня он должен был выехать из своей загородной резиденции и направиться определенным маршрутом к изолированному пересечению холмов, где он получит дальнейшие инструкции. Он сел и уставился на экран. У Никольского уже наверняка есть копия этого послания. Наверняка Борис скоро получит от него весточку.

Раиса на кухне готовила пасту к ужину. Она все еще была взволнована, и ему нечего было добавить к тому, что он сказал раньше. Ее характер был на пределе, и он знал, что от спора с ней мало что выиграет.

Он открыл бутылку вина, налил каждому по бокалу и помог ей приготовить салат. Они ужинали в самом напряженном молчании, какое он только мог припомнить. Он сомневался, что кто-нибудь из них сможет переварить то, что они едят.

Глава 25