Игры Немезиды

Когда он спускался в машинный отсек и ему отвечали Казандзакис или Ип, это больше не казалось неправильным. Когда он обнаруживал Гора и Сун-И в игровых очках и стреляющими друг в друга в сражениях на симуляторе (потому что если техникам по оружию было не в кого стрелять, они становились дерганными), то не удивлялся и в конце концов даже начал считать это забавным. Маура Патель, проводила бессонные ночные вахты, налаживая направленный передатчик. Холден знал, что это дело Наоми, но всё равно позволял Мауре этим заниматься.

И после долгих и молчаливых дней в доке, когда он спал в кресле и бродил по пустому кораблю, он даже начал ценить их общество. Может, это и не те люди, но всё же люди. Принимая в доме гостей, он не позволял себе погрузиться в страхи и тревоги. Он просто хорохорился, но одно это заставляло его и впрямь чувствовать себя бодрее.

— Мне следует знать что-то еще? — спросил Фостер.

— Я лишь хочу услышать, если будет что-то с «Бритвы» или «Пеллы», — ответил Холден. — Или если мы получим сообщение с Земли. От Амоса Бартона или моей семьи.

Как будто это не одно и то же.

— Думаю, вы ясно дали это понять команде, — серьезно произнес Фостер, но с веселым блеском в глазах. 

Наверное, Холден слишком много раз это повторял. Причем каждому. Кофе-машина звякнула и выдала Холдену новую грушу. Фостер направился к лестнице, а потом вниз, к торпедному отсеку, где Казандзакис надраивал и без того чистое оборудование. Холден подождал несколько секунд и двинулся на командный пост. Навстречу спускалась Чава, и они устроили неловкий танец «нет, сначала вы», прежде чем наконец разминулись.

Фред сидел в кресле-амортизаторе, которое назначил своим офисом. Люк в рубку был закрыт, но Холден слышал завывание музыки раи — ее любил слушать Мфуме во время своей вахты в кресле пилота. Учитывая это, да еще кофе, Фред явно не спал, но не услышал приближение Холдена, потому что надел наушники. Изображение на его экране было знакомым. Марко Инарос, самопровозглашенный глава Вольного флота, взявший ответственность за разрушение Земли. И если Наоми мертва (Холден осторожно об этом думал, чтобы мысль не слишком сильно ранила) — тот самый человек, который, вероятно, ее убил. В груди у него всё болезненно сжалось, и он отбросил эту мысль. Думать об Амосе и Наоми было слишком опасно.

Заметив его, Фред резко повернулся и снял наушники.

— Холден. Давно ты здесь стоишь?

— Только что вошел.

— Хорошо. Неприятно думать, что я становлюсь немощным и не замечаю, когда кто-то входит. Всё в порядке?

— Не считая того, что в Солнечной системе происходит вооруженный переворот, а половина моей команды незнамо где? Всё отлично. В том смысле, что я не могу заснуть, а когда все-таки засыпаю, то мне снятся одни кошмары, но всё отлично.

— Ладно, это был глупый вопрос. Прости.

Холден сел в кресло рядом с Фредом и откинулся на спинку.

— Что мы знаем об этом парне?

— Об Инаросе? Он значился в моем списке вероятных виновников, когда упали метеориты. Не во главе списка, но в первой пятерке. Он возглавляет группу раскольников из самых нищих астеров. Тех, кто живет на дырявых кораблях и разглагольствует о том, что налоги их обкрадывают. Я пару раз с ним разговаривал, обычно чтобы разрулить сложную ситуацию в шаге от взрыва.

— Думаешь, он и правда стоит за всем этим?

Фред снова откинулся на спинку, шарниры его кресла зашипели и сдвинулись. Из наушников даже на фоне бормотания раи доносился мужской голос: «Мы начнем заново и воссоздадим человечество, только без коррупции, жадности и ненависти, от которых так и не смогли избавиться внутренние планеты...»

Френк хмыкнул и покачал головой.

— Вряд ли. Инарос — харизматичная личность. И он умен. Судя по пресс-релизу, он и правда считает себя главным, но как же иначе. Он первостатейный нарцисс, да еще и садист в придачу. Он никогда не признается, что делит с кем-то власть, если получится. Но такой уровень организации? Или координации? Это для него слишком.

— Как это?

Фред махнул рукой на экран. Свет дисплея отражался в его глазах, крохотные изображения Инароса в жесте астерского приветствия.

— Что-то не сходится. Он из тех, кто много значит в узком кругу. Но он не годится для более крупного масштаба. Он неплохой тактик, и время атак выбрано весьма эффектно, а значит, за ними скорее всего стоит он. И он обладает харизмой за столом переговоров. Но...

— Но?

— Но он — не самый блестящий ум, а это первоклассная операция. Не знаю, как объяснить понятней. Мои люди говорят, что даже если он взял на себя ответственность, его дергают за ниточки.

— А что тебе подсказало бы чутье перед падением метеоритов?

Фред закашлялся в смехе.

— Что он — просто мелкая помеха и второсортный игрок. Так что да, возможно, я отвергаю эту мысль, потому что не мог предугадать. Но все-таки я считаю, что меня обыграл человек, чей гений куда значительнее и не направлен только на превращение самого себя в легенду.

— У тебя есть какие-нибудь догадки, как на том корабле оказалась Наоми?

Взгляд Фреда сфокусировался на Холдене.

— Ты правда хочешь об этом поговорить?

— А ты?