Читаем Игры в «Русский М&А» полностью

Руководители «Клирингового дома» могли бы прояснить ситуацию с владельцами RSI Erste Beteiligungsgeselschaft GmbH, ведь вели же они с кем-то из них переговоры по продаже крымской соды, но они настолько упорно хранят молчание, словно от этого зависит обороноспособность страны Но на основе анонимности один эксперт все-таки намекнул, что «хватит искать неведомого инвестора за морями и горами, когда у президента есть родной зять».


Москва, 2004 г.

Глава 5. Энергетика и инфраструктура

Таможня дает добро

— Эй, Верещагин, может, договоримся по-хорошему.

— Абдулла, ты меня знаешь Я мзду не беру Мне за державу обидно

К/ф «Белое солнце пустыни»

Несмотря на то, что таможенная служба Российской Федерации только собирается отметить пятилетие своего возникновения, на Руси таможенники возникли еще в глубокой древности. В период феодальной раздробленности, наряду с портовыми и приграничными пропускными пунктами существовали еще и внутренние: на мостах, рынках, городских воротах товары обкладывались сборами — пошлиной — за право провоза имущества, а то и просто проезда. Пошлин было много, и назывались они по-разному: за провоз товара взимался МЫТ (а те, кто его собирал — мытарями, откуда и произошло русское слово мыкаться), за продажу зерна брали ВОСЬМЕРИЧНОЕ (типа нынешнего НДС), за клеймение скота — ПЯТНО, за право причаливания к берегу — ПОБЕРЕЖНОЕ и т. д. и т. п.

С вхождением русских княжеств в Монгольскую империю чингизидов появилось в обиходе тюркское слово ТАМГА, поначалу обозначавшее клеймо, проставляемое на имущество рода.

Постепенно тамгой стали называть и сбор за право продажи и соответствующее клеймо (метку) на товаре, предназначенном к продаже в данной местности (сейчас сходную функцию выполняет акцизная марка). Места, где ТАМЖИЛИ товар, стали называть ТАМОЖНЯМИ.


ТАМОЖЕННЫЙ ТАРИФ ПЕТРА ВЕЛИКОГО

Первый таможенный тариф в Русском государстве был введен при царе Алексее Михайловиче Тишайшем, когда был принят в 1667 г. Новоторговый устав, по которому были установлены повышенные пошлины на заморские вина и предметы роскоши. В то же время для притока в страну драгоценных металлов, которых до освоения Сибири всегда не хватало, было введено право беспошлинной покупки на всей территории России на европейские золотые монеты и ефимки (талеры).

Петр Первый, сохранив фискальный характер Новоторгового устава, прекрасно понимал, что если не поддерживать отечественного предпринимателя, то его с русского рынка вытеснит иноземный купец. Император неоднократно напоминает в своих указах на необходимость повышения пошлин и прямого запрета ввоза тех товаров, производство которых уже налажено в России, или имело все основания быть поставлено на твердые ноги.

Завершением его политики явился Таможенный кодекс 1724 г., который запрещал ввоз в страну тех товаров, потребности в которых внутреннего рынка могли быть удовлетворены отечественной промышленностью. Также большие пошлины были наложены на предметы роскоши, «дабы сия тяга отдельных подданных державе доход несла».

Разумность подхода Петра Великого к вопросам пошлин поражает до сих пор. Чтобы стимулировать отечественного купца к вывозу готового товара, пошлины на него существенно снижались по сравнению с сырьем. К примеру, кожи лосиные и оленевые невыделанные облагались вывозной пошлиной в размере 37,5 % к объявленной стоимости, а выделанные — 5 %. На сырую козлиную кожу пошлина была такой же, как на оленью, а за выделанную — 3 %. На сапоги же из козлиной кожи — 1 %. Туфли «европского манира» вывозились вообще беспошлинно. Льняная пряжа облагалась пошлиной в 37,5 %, а льняное полотно — 1 %.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Исповедь экономического убийцы
Исповедь экономического убийцы

Книга Дж. Перкинса — первый в мире автобиографический рассказ о жизни, подготовке и методах деятельности особой сверхзасекреченной группы «экономических убийц» — профессионалов высочайшего уровня, призванных работать с высшими политическими и экономическими лидерами интересующих США стран мира. В книге–исповеди, ставшей в США и Европе бестселлером, Дж. Перкинс раскрывает тайные пружины мировой экономической политики, объясняет странные «совпадения» и «случайности» недавнего времени, круто изменившие нашу жизнь.Автор предисловия и редактор русского издания лауреат премии «Лучшие экономисты РАН» доктор экономических наук, профессор Л.Л.Фитуни, руководитель Центра глобальных и стратегических исследований ИАФ РАНКнига впервые была опубликована Berrett-Koehler Publishers, Inc., San Francisco,CA, USA. Все права защищены.© Pretext, 2005 Authorized translation into Russian© 2004 Berrett-Koehler Publishers, Inc.© 2004 by John Perkins© Леонид Леонидович Фитуни, предисловие, научная редакция русского издания, 2005Перевод - к.ф.н. Мария Анатольевна Богомолова

Джон М. Перкинс , Джон Перкинс

Экономика / История / Политика / Образование и наука / Финансы и бизнес
500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика