Иисус. Человек, ставший богом

Вполне вероятно, именно на этих совместных трапезах Иисус начал молиться Богу молитвой Отче наш[464]. Взывание к Богу как к Отцу во время принятия пищи и вина в компании Иисуса — новый опыт, исцеляющий людей изнутри и помогающий им возвратиться к Богу, Которого они начинают ощущать Отцом. Постепенно, вдохновляемые Иисусом, они начинают называть Его

Abb"a, благословлять Его святое имя и просить, чтобы в них исполнилось заветное желание Иисуса: «Да приидет Царствие Твое». Эти мужчины и женщины, почти всеми презираемые, не думают о возвышенных материях. Иисус учит их быть реалистами. Они просят хлеба: пусть каждому хватает его куска хлеба на каждый день, пусть даже ячменного. Они также просят прощения, как и сами они готовы прощать, побеждая в себе жажду мести и обиду, рождающуюся в их сердце. Они думают не только о том Царстве Божьем, которое когда-нибудь наступит и освободит мир от зла. Они просят о том, чтобы уже сейчас ощутить приход Бога Отца и жить, как Его сыновья и дочери: имея кусок хлеба, наученные принимать и прощать друг друга. Так, разделяя трапезу с Иисусом, эти «заблудшие» чувствуют, что Бог входит в их жизнь не «великими знамениями с неба», какие просили некоторые, а как сострадательная сила, исцеляющая и изменяющая их. Вместе с Иисусом они вступают в новый мир, о котором и не подозревали. Он называет его «Царством Божьим».

Незаслуженное прощение

Провозглашение Иисусом принятия и прощения Богом грешников вызывало скандал и возмущение. Почему? В чем была новизна его действий? Иудейский народ верил в прощение всех грехов, включая убийство и вероотступничество. Бог может простить тех, кто раскаивается. Конечно, для получения прощения необходимо было проделать определенный путь. Во-первых, грешник должен был объявить о своем раскаянии, совершив в храме соответствующие жертвоприношения; ему следовало отказаться от своей жизни вне Завета и снова начать исполнять Закон; наконец, нанесенные ближнему обиды и вред нужно было возместить. Если бы во время совместной трапезы Иисус проповедовал грешникам следование Закону, добиваясь того, чтобы мытари и проститутки оставили свою греховную жизнь, никто не стал бы возмущаться. Наоборот, им бы восхищались и аплодировали.

Удивительно то, что Иисус принимает грешников, предварительно не требуя от них раскаяния в его традиционном понимании и даже не подвергая их никаким покаянным обрядам, как это делал Иоанн Креститель. Он предлагает им свой стол и дружбу в знак того, что Бог принимает их в Свое Царство еще до того, как они вернутся к исполнению Закона и вступят в Завет. Иисус принимает их такими, какие они есть, грешными, полностью доверяясь милосердию Бога, Который их ждет. Именно поэтому он мог быть обвинен в своей дружбе с людьми, продолжающими жить в грехе. Его поведение было возмутительным. Как он мог делить с этими людьми свой стол, объявляя им о том, что они приняты в Царство Божье, тогда как они не изменяли свою жизнь в соответствии с Законом?[465]

Однако действия Иисуса ясны. Он предлагает прощение без предварительного требования изменений. Он ставит грешников не перед лицом Закона, а перед любовью и нежностью Бога. Это его личный способ терапии «заблудших» друзей и подруг, которые не возвратились к Богу по пути Закона. Он прощает их без уверенности в том, что в ответ они изменят свое поведение[466]

. Он действует как проповедник милосердия Божьего. Вот каков Бог. Он не ждет, что Его сыновья и дочери изменятся. Он Сам делает первый шаг, прощая.

Прощение, предлагаемое Иисусом, безусловно. Он осуществляет свои терапевтические действия не по пути Закона, когда надо определить вину, призвать к раскаянию, добиться изменений и только затем предложить прощение, обусловленное успешным прохождением всех предыдущих этапов. Иисус следует по пути Царства: он предлагает принятие и дружбу, дарит прощение Божье и доверяет Его милосердию, которое способно возвратить потерявшихся сыновей и дочерей. Он приближается к ним, проявляет им свое радушие и вместе с ними прокладывает дорогу к Богу, упорно поддерживаемую только его бесконечным сочувствием. Никто на земле не воплотил такого символа судьбы, несущего столько надежды, столь безвозмездного и совершенного, как прощение Божье.