Иллюзия закона. Истории про то, как незнание своих прав делает нас уязвимыми

Публичное расследование скандала в больнице Мид Стаффордшир («Мид Стаффс»), где «ужасающие условия ухода» в период с 2005 по 2008 год привели к многочисленным случаям смерти и ненадлежащего лечения пациентов, стало возможно только благодаря претензии, поданной в соответствии с ЗПЧ. Сообщалось, что Алан Джонсон, будучи министром здравоохранения, а также его преемник Энди Бернхэм на двоих отклонили 81 запрос (84) на проведение публичного расследования в связи с сообщениями о том, что пациентам неправильно назначали лекарства, что их лечили администраторы, что их заставляли лежать на грязном белье и пить воду из цветочных ваз (85). Только когда возникла угроза подачи иска в соответствии с Законом о правах человека, со ссылкой на вторую и третью статьи об обязанности расследовать случаи гибели людей и унижающего достоинство обращения, в 2010 году новый министр здравоохранения Эндрю Лэнсли согласился на проведение полного публичного расследования.

В 2012 году Тереза Мэй, обычно придерживающаяся взгляда, что Закон о правах человека «ничего не добавил» (86) к нашему законодательству, тем не менее опиралась на третью статью ЕКПЧ, когда вмешалась после широкого давления СМИ в дело об экстрадиции в США предполагаемого хакера Гэри Маккиннона. На тот момент предусмотренная законом процедура экстрадиции не учитывала того риска, который представляла высылка для его здоровья, – имелись веские основания полагать, что Маккиннон, у которого был диагностирован синдром Аспергера, покончит с собой в американской тюрьме. Как сказал сам Гэри Маккиннон в своей авторской статье в газете The Guardian: «Там, где подвело законодательство об экстрадиции, справился Закон о правах человека» (87).

Возраст согласия на секс между мужчинами был уравнен только в 2001 году после подачи претензии в комиссию ЕСПЧ на основании четырнадцатой статьи (запрет дискриминации) (88). В 2014 году даже газета The Sun, через четыре дня после своего очередного заголовка, призывающего к отмене «ненавистного Закона о правах человека», инициировала судебное заседание на основании десятой статьи Конвенции (право на свободу выражения мнения) после того, как были незаконно получены записи телефонных разговоров одного из ее репортеров (89). Аналогичным образом газета Daily Mail, публикующая редакционные статьи под заголовком «Нация, которой угрожает Закон о правах человека» (90), неоднократно ссылалась в судебных процессах на права, гарантируемые десятой статьей (91).

Еще больше дел, которые меняют жизнь людей к лучшему и при этом попадают на стол скорее к адвокатам, чем журналистам. Правозащитная организация Amnesty International приводит многочисленные примеры. Пожилая пара, которой социальные службы отказали в совместном проживании в доме престарелых, смогла воссоединиться после поданной на основании восьмой статьи претензии (92). Молодого парня с аутизмом и трудностями с обучаемостью год удерживали в отделении вдали от отца, пока не была применена пятая статья (право на свободу) (93). Семья, которую муниципальные власти ошибочно заподозрили в том, что они соврали насчет проживания в обслуживаемом школой районе, в результате чего за ней установили скрытую слежку, которую удалось остановить только благодаря восьмой статье (94). Муниципальные власти, отвечавшие за избирательные участки, на которые не был предусмотрен доступ инвалидам, получили претензию на основании четырнадцатой статьи (запрет дискриминации) (95). Мать шестерых детей, оставшаяся инвалидом после инсульта, парализованная, с диабетом и двойным недержанием, была размещена муниципалитетом в «совершенно непригодном», как было признано впоследствии, жилье, планировка которого не позволяла ей ухаживать за детьми и лишала ее доступа к туалету. Несмотря на предписание переселить женщину в другое жилье, муниципалитет ничего не предпринимал в течение двадцати месяцев. Только успешное обращение в связи с нарушением восьмой статьи ЕКПЧ обеспечило принятие мер и восстановление ее достоинства (96).

В каждом из приведенных случаев рефлекторной реакцией государства были отрицание, сопротивление, борьба, скрежет зубами и вопли, чтобы либо не совершать абсолютно разумные действия, которые бы могли изменить жизнь человека к лучшему, либо в попытке оправдать уже совершенные неразумные действия, которые сделали чью-то жизнь хуже.

Конечно, сами по себе эти примеры не «решают» спор в пользу ЗПЧ, точно так же, как и негативные истории не помогают выиграть спор против него. Тем не менее они дают более полную картину, чем та, которую создает доминирующий дискурс, а также помогают объяснить, почему права человека так яростно защищаются, как его любит называть Mail, «правозащитным лобби» (97).