Империя вампиров

На это я не ответил ничего, поскольку не знал расстановки сил при дворе, какие они ведут игры. Я взглянул на императрицу, и за фасадом ее прекрасного платья и накрашенных губ увидел стальной кулак в бархатной перчатке. Вставших у нее на пути Астрид и ее мать она смела, как сухостой, и я отчасти ненавидел ее за это. Однако на защиту Авинбурга выехал совсем не Александр III, император Элидэна и защитник святой Божьей Церкви.

– Merci за твои показания, Львенок, – сказал Халид. – Теперь оставь нас.

– Львенок? – спросила, вскинув бровь, Изабелла.

– Так мы его называем, ваше величество, – ответил Талон. – Прозвище пристало с первого же дня.

Изабелла окинула меня взглядом с головы до ног, и ее губы изогнулись в осторожной улыбке.

– Не такой уж он и маленький. – Она кивнула и снова обратилась ко мне: – Мы удовлетворены. Можете идти и примите наши искренние благодарности, шевалье. Да благословит и хранит вас Вседержитель.

– Ваше величество, если позволите… могу ли я молить вас об услуге?

– Вот дерзкий мерзавец! – взорвался Талон. – Попридержи язык, де Леон, перед…

Изабелла прервала его тираду, изящно вскинув ручку. Мое обращение не оскорбило ее, а напротив… позабавило.

– И вправду львенок. Казалось бы, мы и так оказали тебе достаточную услугу.

– Прошу не для себя, ваше величество.

– А, как благородно. Черта, достойная истинного рыцаря нашей империи. Говорите же, шевалье, и мы вознаградим вашу самоотверженность.

Я открыл было рот, но при взгляде на Халида, Талона и Серорука растерялся. Прося о подобном, я сильно рисковал, однако боялся не только за себя, но и за других. Императрица пристально следила за мной острым, как нож, взглядом.

– Оставьте нас, – приказала она, оглядев зал.

Братья неуверенно переглянулись, но в конце концов и угодники, и солдаты, и придворные со служанками – все покинули зал библиотеки, выйдя в студеную ночь. Стоило же им удалиться, как моего разума едва ощутимо коснулось нечто мягкое, словно хлопок. Быстрое, точно ртуть и едва уловимое.

Однако я успел его почувствовать.

– А ты не обычный человек, Габриэль де Леон, – сказала Изабелла. – Вот бы такую же смелость да кое-кому из генералов нашего возлюбленного мужа.

– Один друг сказал мне, что безрассудство – черта более восхитительная, нежели глупость, ваше величество, – ответил я, потупив взгляд. – Хотя я частенько не замечаю разницы.

– Твой друг мудр.

– За нее я и прошу, ваше величество.

– А, так это она. Вы скатываетесь в банальность, шевалье. Кто же эта девушка, за которую вы просите? Теперь, когда вы принесли обет, жены вам взять нельзя, это ясно.

– Астрид Реннье.

Улыбка Изабелла дрогнула. Лишь на мгновение, но я это заметил – как и проблеск чего-то мрачного во взгляде ее прекрасных голубых глаз.

Недовольство.

– Астрид еще не принесла клятв серебряному сестринству. Прошу ваше величество о милости окончить ее ссылку. Она отважно дралась при Близнецах, сделав то, на что другие не отважились бы. Происхождение Астрид – не ее вина. Ей здесь не место.

Императрица внимательно ко мне присмотрелась.

– Следовало догадаться. Такова ведь была и природа ее матери. Змея кусает всюду, где ни преклонит голову. И, как видно, в доме Бога тоже. – Поджав губы, Изабелла изучила свои ногти. – Ты влюбился в нее, да? Знай же, Львенок, что ты не первая муха, угодившая в этот горшочек с медом. У твоей дорогой Астрид при дворе было много фаворитов. Она играла на них, как на скрипках. Теперь вот она играет с тобой.

– Нижайше прошу прощения, ваше величество, – сглотнул я ком в горле, – но сестра-новиция понятия не имеет, что я прошу от ее имени.

Говорить такое мне было страшно, но боялся я не гнева императрицы. Исполни она мое желание, и Астрид я больше не увижу. Я вспомнил наши встречи в этой самой библиотеке и подумал, как, наверное, тут станет пусто без нее. И все же я не мог забыть, в каком долгу перед ней оказался и как она страдала, глядя на стены своего узилища. Без Астрид я словно лишусь части себя самого. Но сердца только саднят, говорила она мне, и за ее счастье я такую цену заплатил бы с радостью.

Благой спаситель, я и впрямь любил ее…

– Чем вы отплатите нам, шевалье, получив от нас подобный дар?

– Верностью. Преданностью до самой смерти.

– Мы твоя императрица, Габриэль де Леон. Это ты и так нам должен. – Изабелла помолчала, оглядывая деревянных волков, медведей и розы, рассредоточенные по всей империи у ее ног, и на воронов, что пока таились к востоку от Годсенда. – И все же мы не можем отрицать, что Сам Господь выделил тебя. Ты не случайно раскрыл обманный маневр Вечного Короля и выжил в бурю, кода пали столь многие. – Мы встретились взглядами; ее глаза сверкали, как алмазы в ее диадеме. – Мы думаем, что у Вседержителя, возможно, есть виды на тебя.

Тогда мне вспомнились слова малышки Хлои. Те, что она сказала в ночь, когда с неба упала звезда.

Изабелла склонила голову набок.

– Быть посему.

Мое сердце забилось так часто, что даже заболело. Наверное, откажи мне Изабелла, и оно саднило бы не так. Я низко поклонился, метя волосами по полу.