Инквизиция, ересь и колдовство. «Молот ведьм»

Сам американский историк скептически оценивает устойчивость данного стереотипа, поскольку содержание инкриминируемых преступлений в сопредельных регионах демонстрировало тенденцию к изменчивости отдельных компонент. Как пример неустойчивости «классической парадигмы» колдовства Р. Кикхефер приводит именно интеллектуальную ситуацию вокруг Malleus Maleficarum. Он отмечает, что, несмотря на значительные заимствования из сочинения Нидера, известные нам сведения об инквизиционной активности Генриха Инститориса демонстрируют мало общего со стереотипами ранних демонологических трактатов[97].

Другим фактором развития демонологии исследователь считает формирование региональных альтернатив «классической парадигме» (т. е. локальных представлений о колдовстве в итальяноязычных регионах) и в этой связи упоминает сочинение Висконти. Однако Р. Кикхефер не усматривает сюжетных параллелей в сочинениях брата Иеронима и демонологических изысканиях немецкого инквизитора[98]

.

В свою очередь Генрих Инститорис всячески стремился показать свою осведомленность относительно преследований ведьм по ту сторону Альп. Для этого он использовал образ «нашего товарища, инквизитора из Комо», имени которого нигде на протяжении книги не называл.

Г. Ерошек увязывает знакомство с деятельностью «инквизитора из Комо» с путешествием в Рим для получения буллы Папы Иннокентия VIII Summis desiderantes affectibus.[99]

Было еще несколько поездок Инститориса до этого во время понтификата Сикста IV. Путь его пролегал через провинцию ордена проповедников Ломбардия, и, по всей видимости, «брат Генрих из Шлеттштадта», повинуясь дисциплине, должен был останавливаться преимущественно в доминиканских конвентах. В этом случае перед ним открывалась возможность обменяться мнениями с братьями по всем самым злободневным вопросам, включая колдовство (подробнее на этом эпизоде я остановлюсь в Главе 2.1).

Можно предположить, что коммуникация носила по преимуществу устный характер, когда на словах передавались самые важные сведения. Например, новости относительно ведовских процессов или содержание книг, написанных и обсуждаемых в конвентах ордена проповедников. Три сохранившихся ранних списка «Книжицы» Иеронима Висконти, о которых я уже писал выше, позволяют нам сделать соответствующее предположение.

Наиболее вероятно, что упоминаемый в Malleus Maleficarum «инквизитор из Комо» оказался своего рода собирательным образом, риторической конструкцией, созданной «братом Генрихом» для того, чтобы отразить взгляды итальянских доминиканцев на природу злонамеренного колдовства (maleficia

). Объединяя в рамках одной книги высказывания Иоганна Нидера, «инквизитора из Комо» и свои собственные (и затушевывая противоречия между ними), «брат Генрих из Шлеттштадта» фактически стремился к тому, чтобы представить не свою авторскую концепцию, а некую собирательную и обобщенную (по нашим меркам — местами противоречивую) позицию доминиканского ордена в этом вопросе.

Такой подход имел практическое значение, поскольку сочинения Иоганна Нидера были практически неизвестны по ту сторону Альп, равно как и итальянские демонологические трактаты — в Германии. Я полагаю, что этим и объясняется решение Инститориса опубликовать Malleus Maleficarum, не указывая напрямую собственное авторство. Стоит отметить, что также фактически анонимным выйдет последнее сочинение немецкого инквизитора — небольшой памфлет «Достойные почитания деяния девы-стигманосицы Лючии из Нарни и других духовных особ женского пола» (Stigmifere virginis Lucie de Narnia aliarumque spiritualium personarum feminei sexus facta admiratione digna), посвященный практическим вопросам распространения нового культа итальянских женщин-мистиков.

1.2. Книга без названия:

Der Nürnberger Hexenhammer

«Доказательство существования немецкого перевода, несомненно, было бы чрезвычайно важным историческим открытием, но до сих пор в исследованиях единодушно предполагалось, что не было никакого перевода Malleus [Maleficarum] того времени, не говоря уже о каком-либо [случае] преподнесения [книги самим] автором»[100].

Гюнтер ЕРОШЕК, Предисловие к «Нюрнбергскому Молоту ведьм» Генриха Крамера

«Запомни, судья, что больше двух сотен прошли через мой инквизиционный суд» (Merk der richter/ das vber zwo hundert sein durch mein ersuohung gericht- II/8, 9v).