Институт

- Я была уверена, что они пришли за мной, - сказала Калиша Люку. - Я здесь дольше всех, и у меня не брали никаких анализов, по крайней мере, десять дней, несмотря на то, что я переболела ветрянкой. У меня даже не брали анализов крови, а ты знаешь, как эти чертовы вампиры любят брать кровь. Но они пришли за Ники. Ники!

Надрыв в ее голосе, когда она это произносила, огорчил Люка, потому что он был без ума от Калиши, но не удивил. Хелен поворачивалась к нему, как стрелка компаса, указывающая на магнитный север, всякий раз, когда он появлялся в поле её зрения; Айрис делала то же самое; даже маленькие девочки смотрели на него с открытыми ртами и сияющими глазами, когда он проходил мимо. Но Калиша пробыла с ним дольше всех, они были Институтскими ветеранами и примерно одного возраста. Вероятность стать парой, по крайней мере, предполагалась.

- Он сражался с ними, - сказала Калиша. - Он упорно боролся с ними. - Она села так резко, что чуть не сбила Люка с кровати. Ее губы были оттянуты от зубов, а кулаки сжаты над небольшой грудью.

- Я тоже должна была сражаться с ними! Мы все должны были!

- Но все произошло слишком быстро.

- Он ударил одного из них высоко вверх - в горло - а другой ткнул его шокером в бедро. Должно быть, у него онемела нога, но он ухватился за одну из веревок на канатной дороге, чтобы не упасть, и пнул его здоровой ногой, прежде чем ублюдок успел снова воспользоваться своим шокером.

- Он выбил шокер из его руки, - сказал Люк. Он видел это наяву, но говорить это было ошибкой, это наводило на мысль о чем-то, что он не хотел, чтобы она знала, но Калиша, казалось, не заметила.

- Совершенно верно. Но потом другой, тот, которого он ударил кулаком в горло, ткнул своим шокером Ники в бок, и эта чертова штука, вывернутая видимо на максимум, с треском его вырубила, я слышала треск, хотя и находилась на площадке для шаффлборда. Ники упал, и они склонились над ним и ударили его еще раз, он подпрыгнул

, хотя и лежал без сознания, он подпрыгнул, и тут Хелен подбежала к ним с криками: Вы его убиваете, вы его убиваете. И тут один из них ткнул шокером ей в ногу, и сказал ки-я, как какой-то недоумок-каратист, и засмеялся, а она, плача, упала. После чего они подняли Ники, и унесли его. Но прежде, чем они пронесли его через двери...

Она остановилась. Люк ждал. Он догадывался, что последует дальше, это было одно из его новых озарений, которое было больше, чем просто догадка, но он должен был позволить ей это рассказать. Потому что она не должна была знать, кем он сейчас был, никто из них не должен был знать.

- Он немного пришел в себя, - сказала она. По ее щекам катились слезы. - Достаточно, чтобы нас увидеть. Он улыбнулся и помахал рукой. - Он помахал рукой. Вот каким он был храбрым.

- Да, - сказал Люк, слыша это резонансное слово был. Думая: И мы его больше не увидим.

Она схватила его за шею и прижала его лицо к своему так неожиданно и так сильно, что их лбы соприкоснулись.

- Не смей так говорить!

- Прости, - сказал Люк, гадая, что еще она могла разглядеть в его мыслях. Он надеялся, что не так уж много. Он надеялся, что она слишком расстроена из-за парней в красных халатах, которые увели Ники в Заднюю Половину. То, что она сказала дальше, значительно облегчило его мысли на этот счет.

- Они брали пробы? Они ведь это делали, не так ли? У тебя бинты.

- Да.

- Эта черноволосая сучка, верно? Ричардсон. Сколько они взяли?

- Три. Одну из моей ноги, одну из моего живота, одну между ребрами. Это место болит больше всего.

Она кивнула.

- Они взяли одну из моей груди, как биопсию. Это действительно больно. Только что если они не берут? Что, если они все-таки что-то вживляют? Они говорят, что берут образцы, но они лгут во всем!

- Ты имеешь в виду еще несколько следящих чипов? Зачем им это, когда у них есть такие? - Он потрогал пальцем чип в мочке уха. Он больше не причинял боли; теперь это была просто часть его самого.

- Я не знаю, - сказала она с несчастным видом.

Люк полез в карман и достал пузырек с таблетками.

- Они дали мне вот это. Может тебе стоит взять одну. Я думаю, тебя это успокоит. Поможет уснуть.

- Окси?

Он кивнул.

Она потянулась к бутылочке, но тут же отдернула руку.

- Проблема в том, что я не хочу ни одной, ни даже двух. Я хочу их все. Но я думаю, что должна чувствовать то, что чувствую. Я думаю, это правильно, не так ли?

- Не знаю, - ответил Люк, и это было правдой. Это были темные воды, и каким бы умным он ни был, ему было всего двенадцать.

- Уходи, Люк. Теперь мне нужно погрустить в одиночестве.

- О'кей.

- Завтра мне станет лучше. И если они заберут меня следующей...

- Они этого не сделают, - понимая, что это звучит глупо, уж сильно долго она здесь задержалась. Она должна будет уйти. Все сроки вышли.

- Если это случится, стань другом Эйвери. Ему нужен друг. - Она пристально посмотрела на него. - Да и тебе тоже.

- О'кей.

Она попыталась изобразить улыбку.