Ирано-таджикская поэзия

Все потеряв – имущество и дом,Муж некий деньги задолжал кругом.И, в неоплатных обвинен долгах,Он брошен был в темницу в кандалах.Прожорлив, дюж – в тюрьме он голодалИ пищу заключенных поедал.Не то что хлеба черствого кусок,Корову он украл бы, если б мог.Изнемогли от хищности егоКолодники узилища тогоИ наконец начальнику тюрьмыПожаловались: «Гибнем вовсе мы!Безропотно мы жребий наш несли,Пока злодея к нам не привели.Он, осужденный просидеть весь век,Всех нас погубит, подлый человек.Едва нам пищу утром принесут,Он у котла, как муха,- тут как тут.На шестьдесят колодников едаЕго не насыщает никогда.«Довольно! – мы кричим.- Оставь другим!»А он прикидывается глухим.Потом вечернюю несут едуЕму – на радость, прочим – на беду.А доводы его одни и те ж:«Аллах велел – дозволенное ешь».

Так он бесчинства каждый день творитИ нас три года голодом морит.Пусть от казны паек дадут емуИли очистят от него тюрьму!Мы умоляем главного судью -Пусть явит справедливость нам свою».Смотритель тут же пред судьей предсталИ жалобу ему пересказал:Все расспросил судья и разузналИ привести обжору приказал.Сказал ему: «Весь долг прощаю твой.Свободен ты! Иди к себе домой!»«Твоя тюрьма – мой рай,- ответил тот,-Мой дом и пища – от твоих щедрот.Коль из тюрьмы меня прогонишь ты,Умру от голода и нищеты».«Когда несостоятельность твояВпрямь безнадежна,- говорит судья,-То где твои свидетели?» – «Их тьма!Свидетелей моих полна тюрьма».Судья: «Несчастные, что там сидят,Лишь от тебя избавиться хотят;Они и клятву ложную дадут!»Но тут весь при суде служащий людСказал: «Хоть жди до Страшного суда,Долгов он не заплатит никогда!Его на волю лучше отпустить,

Чем целый век за счет казны кормить».Судья помощнику: «Ну, если онДействительно до нитки разорен,Его ты на верблюда посади;А сам – с глашатаями впереди -Весь день его по улицам вози,Всем о его позоре возгласи,Что нищий он, чтоб ни одна душаЕму не доверяла ни гроша,Чтобы никто с ним ни торговых дел,Ни откупных водить не захотел.Всем возглашай, что суд ни от когоНе примет больше жалоб на него,Что ничего нельзя с него взыскатьИ незачем в тюрьму его таскать!О стонущий в оковах бытия!Несостоятельность – вина твоя!Нам от пророка заповедь дана.«Не платежеспособен сатана,Но ловок он вводить людей в обман,-Так не имей с ним дел!» – гласит Коран.В делах твоих участвуя, банкротТебя до разоренья доведет».Был на базаре курд с верблюдом взят,Поставивший дрова в горшечный ряд.Бедняга курд о милости взывал,

Монету в руку стражнику совал,Но все напрасно – так решил, мол, суд,На целый день был взят его верблюд.Обжора на верблюда сел. Пошли,По городу верблюда повели,Не умолкая, барабан гремел,Народ кругом толпился и глазел.И люди знатные, и голь, и рваньВозле базаров, у открытых баньУказывали пальцем. «Это он.Он самый»,- слышалось со всех сторон.Глашатаи с трещотками в рукахНа четырех кричали языках:«Вот лжец! Мошенник! Низкая душа!Он не имеет денег ни гроша!Всем задолжать вам ухитрился он!Да будет он доверия лишен!Остерегайтесь дело с ним водить!Он в долг возьмет – откажется платить!Вы на него не подавайте в суд!Его в темницу даже не возьмут!Хоть он в речах приятен и хорош,Но знайте, что ни скажет он,- все ложь.И пусть он к вам придет в парчу одет -Исподнего белья под нею нет.Чужое платье поносить на часОн выпросит и вновь обманет вас.

Он приведет корову продавать -Не вздумайте корову покупать.И помните, корову он укралИль простаку барыш пообещал.И кто одежду купит у него,Сам будет отвечать за воровство.Когда невежды мудрое гласят,Ты знай, что эта мудрость – напрокат!»Так ездили, пока не пала тень.Курд за верблюдом бегал целый день.Обжора наконец с верблюда слез.А курд: «Весь мой барыш дневной исчез.Ты ездил целый день, и у меняСоломы нет, не то что ячменя.Плати!» А тот в ответ: «Соломы нет?Как вижу я, рассудка дома нет,Несчастный, в голове твоей пустой!Ты сам ведь бегал целый день за мной.Глашатаев громкоголосых крикСедьмого неба, кажется, достиг!Что разорен, что все я потерял,Все слышали – ты только не слыхал.Я от долгов судом освобожден.«Да будет он доверия лишен!Обманщик, надуватель он и лжец!» -Кричали обо мне. А ты, глупец,На что надеясь, бегал ты за мной,Весь день терпя и духоту и зной?»