Исчезла любимая

– Да, эта коробочка мне знакома, – честно признался Карсон. – Однажды я принял приглашение одного парня из кемпинга, и мы пошли с ним удить рыбу. Когда я вернулся, Шеннон разводила немного этого порошка в воде. Помню, я спросил ее, что она собирается делать, и она мне пояснила, – продолжал Карсон, указывая на занавески, – что эти занавески слишком пачкаются и надо покрасить их в более темный цвет, тогда они дольше прослужат. Но потом она передумала и вылила воду.

– Вы знаете, что это за краска, вы ее узнаете?

– Ну да, – ответил Карсон, который никак не мог понять, куда клонит инспектор Розенкранц.

– Люди, разбирающиеся в химии, объяснили мне, что это очень непрочная и легко смывающаяся краска. Некоторые женщины употребляют ее, чтобы подкрашивать волосы, – Розенкранц склонился вперед. – Вы не собирались краситься сами, мистер Карсон? В то время когда вы замышляли это преступление, не подумали ли вы случайно о том, что, если ваша история с насилием и похищением не оправдает себя, вам было бы неплохо изменить внешность для удачного бегства?

Карсон потерял остатки самообладания.

– Но, боже мой! – вскричал он. – Разве я похож на совершенного идиота? Не замышлял я никакого преступления! – завопил он, поднимаясь с места и ударяя кулаком по столу. – Я ничего не придумал, я сказал вам чистую правду, я...

Уэнси толкнул его обратно на банкетку с такой силой, что трейлер закачался.

– Сидите спокойно, Карсон! – приказал он.

Розенкранц продолжал как ни в чем не бывало:

– Начнем снова, Карсон, вернемся к Вентури. Вы настаиваете...

Розенкранца остановил лейтенант Вильямс, который похлопал его по плечу и дал знак следовать за ним к дверце трейлера, где каких-то два человека оживленно беседовали с третьим, недавно появившимся полицейским. Все трое разговаривали так тихо, что ни Карсон, ни Чирли ничего не расслышали.

– Что происходит? – осведомилась Чирли.

Карсон пожал плечами. Его раненая рука и ушибленная голова причиняли ему страдания. Все его тело ныло от усталости. Никогда ему не приходилось переживать подобного ужаса. Как можно разговаривать с инспектором Розенкранцем? С таким же успехом можно попробовать влезть на стеклянную стену или кричать в пустыне. Судя по началу, эта пытка могла продолжаться до бесконечности. А в это время... Карсон старался не думать о том, что должна была переживать Шеннон в руках гангстеров. Но полиция ничего не желала слушать, уперевшись в заданную версию.

Когда инспектор закончил разговор с коллегами, он повернулся к Карсону.

– Мне необходимо посовещаться с лейтенантом. Уэнси, уведите мистера Карсона и мисс Гри. Пусть подождут меня несколько минут. И постарайтесь держать журналистов на приличном расстоянии от них. А не то адвокат мистера Карсона заявит, что его клиент был заранее осужден в газетах и что его процесс велся неправильно.

– Все ясно, – ответил Уэнси.

Машина Карсона все еще оставалась прикрепленной к трейлеру. Уэнси открыл дверцу и сделал знак, чтобы Карсон и Чирли сели на заднее сиденье. Потом, хлопнув дверцей, он повернулся, чтобы отогнать журналистов, буквально облепивших машину.

– Весьма сожалею, парни, но распоряжения начальства совершенно четки: Карсон не даст интервью до окончания допроса.

Машина стояла на краю канавы. Журналисты и фотографы могли подходить к ней только с одной стороны.

– Но, – с энтузиазмом продолжал Уэнси, – я буду рад сообщить вам то, что мне известно. Это я первый ввязался в это дело. Мое имя Уэнси, У-э-н-с-и, Билл Уэнси.

Карсон в это время повернулся к Чирли и проговорил:

– Я очень огорчен.

– Чем? – безразличным тоном поинтересовалась Чирли.

– Что вы втянуты в это дело.

Чирли закурила сигарету.

– Обо мне можете не беспокоиться. Все, что имеет сейчас значение, – это Шеннон. И я начинаю верить, что у малышки был счет в банке. Флики не желают нас даже слушать. Вы знаете, что произойдет потом? Они отвезут вас в город, чтобы предъявить обвинение и посадить вас за решетку. А вы – последняя надежда Шеннон.

– Понимаю. Еще никогда я не ощущал себя таким беспомощным.

– Я думаю... нет, это слишком рискованно, – прошептала она.

– Что вы думаете? – подхватил Карсон. – Что слишком рискованно?

Девушка посмотрела ему прямо в глаза.

– Что вы попробуете удрать, пока этот болван рассказывает прессе, какой он герой! Если вам удастся ускользнуть от фликов, вы, может, сумеете поймать бандитов.

Карсон принялся размышлять. Идея Чирли была невероятно сумасшедшей. Такие вещи происходят только в романах, но у него нет иного выбора. Чирли права: он – последняя надежда Шеннон.

– А потом, – продолжала Чирли, – это ведь может и выгореть. Флики ожидают всего, только не этого. Если вам удастся выбраться на дорогу и забрать машину какого-нибудь журналиста...

Карсон дернул ручку дверцы, выходящей к канаве. Он мог совершенно свободно открыть ее.

– Рискнем наудачу, – решился он. – Все лучше, чем оставаться здесь и знать, что существует настоящая правда, но я не могу доказать ее.

– Желаю удачи, – прошептала Чирли. – Но подождите, я попробую отвлечь их внимание.