Искала я милого моего

Эмилии захотелось его поцеловать, но пришлось удержаться. Она не видела ничего дурного в том, чтобы иногда освежать старые связи, но Орен другое дело, он слишком серьёзно к ней относится, нельзя давать ему напрасных надежд. Эмилия уважала страсть и высоко ценила тех, кто любил её всем сердцем, – их она убивала только в самом крайнем случае и без лишних мучений.

Орен поставил перед ней чашку, Эмилия сделала первый глоток и прикрыла глаза. Будто она снова молода, и красивый сыскарь пытается наладить отношения с новой госпожой города. Он, помнится, начал с завуалированных угроз, не вполне веря всему, что говорили об этой милой женщине. Вроде бы читал отчёты об эпидемии быстрых смертей среди теневых воротил, видел портреты русоволосой красавицы с тонким бледным лицом, даже знал, что на правом плече у неё приметная родинка, а длинные пальцы с розовыми миндалевидными коготками с недавних пор удерживают две трети чёрного рынка. Но та, которая стояла перед ним, не могла быть исчадием ада, разве что чьей-то ширмой, да и то не по своей воле. Смешливая, большеглазая и хрупкая, у ног вьётся серый котик, тычется лобастой головой, требует ласки. Она его обожает, сразу видно, а на гостя поглядывает спокойно и невинно, намёков как не слышит. Такой и угрожать неловко, ей ведь, наверное, самой помощь нужна и забота, как цветку.

Эмилии действительно понадобилась его забота, сначала на кухне, потом в постели, а позже и в жизни вообще. И он всё правильно понял, исчадием ада она не была – всего лишь хорошей рациональной хозяйкой Мелави, который объявила своим домом. И соответственно им управляла, в том числе и уничтожая крыс, регулируя поголовье скота, заботясь о домочадцах так, как считала нужным. Это звучало слегка аморально, ведь горожане – не рабы, но если не придираться к мелочам, как сама она выражалась, то под её управлением Мелави расцвёл и жить в нём стало легче и веселей. Убрать её пытались бесчисленное число раз, как с помощью грубой силы, так и её собственным оружием – интригами и ядом. Но госпожа Змейка не просто уворачивалась от ударов и силков, она всегда оказывалась в совершенно другом месте, наблюдая за покушениями с безопасного расстояния. Ходили слухи, что она использует магию особого порядка, создаёт двойников, имеет иммунитет против всех известных ядов, а кожа её при малейшей опасности превращается в чешую из заговоренного золота, которую не взять ни огнём, ни кинжалом, ни пулей.

Эмилия, которая сама же и придумывала большую часть легенд о себе, никогда ни в чём не признавалась, не подтверждала и не отрицала сплетен, к роскоши не стремилась и всегда держалась в тени – настолько, что с течением лет люди поговорили-поговорили, да и перестали. Хозяйка Мелави превратилась в неубедительную легенду, ведь были же настоящий мэр, полиция, чиновники, богатые горожане, почтенные семьи и знаменитости, славные талантами, экстравагантностью или добрыми делами, – на свете предостаточно тех, кто олицетворяет власть и влияние, привлекает к себе всеобщее внимание и вызывает пересуды. Подросли дети, которые не только не знали её в лицо, но и не очень-то верили в госпожу Змейку. Какой-то фольклорный персонаж, вроде зубной феи, только эта фея сама с большими ядовитыми зубами. Да если и существовала такая, то сколько же ей лет теперь должно быть? Дом её отца, ночного аптекаря, конечно, все знали, он по-прежнему хорошо охранялся, но явно стоял пустым.

Эмилии же хватало того, чтобы в городе всё шло в соответствии с её планами. Отцовский дом она и правда не посещала, нехорошая у него память. А что до молодости, то над её сохранением приходилось неустанно работать. Кроме общеизвестных способов энергетической подпитки, у неё были свои секреты, которыми она мало с кем делилась, разве что с избранными, по-настоящему нужными ей людьми, и то крайне редко. В некоторых вопросах альтруизм неуместен, только начни спасать, и сам не заметишь, как окажешься на колесе – один такой уже доигрался, пытаясь продлевать жизни. Так что к этим своим разработкам Эмилия не подпускала никого.

Зато с прочими делами справлялась отнюдь не в одиночестве, у неё давно сформировалась своя маленькая невидимая армия, пронизавшая город сверху донизу. Кого-то пришлось купить или запугать, но Эмилия предпочитала соблазнять – многие служили ей ради идеи прекрасного свободного Мелави, где побеждена бедность, расцветают искусства и науки и даже есть справедливость. Пока ещё сохранялись отдельные недостатки, но со временем, со временем… Мэр, например, работал ради светлого будущего (и немного ради одного интересного лекарства, без которого не мог обходиться уже многие годы). У других были свои тайные слабости и горячо любимые семьи, которые следовало оберегать. Орен тоже ей принадлежал – из любви. И сколько бы ни храбрился и ни спорил, всегда был на её стороне.

Эмилия открыла глаза и посмотрела на Орена с такой нежностью, что он поёжился.

– Просто скажи, кого ты уже убила или хочешь убить. Зачем эти психические атаки между своими людьми?

– Клянусь твоей матерью, никого.