Искупление кровью

— Утешал? — усмехнулся Вернер. — И часто вам случается утешать заключенных?

— Нет… Но как вы выяснили, я симпатизировал Марианне… Она плакала, и…

— Утешают обычно жертв, месье Бахман. Редко когда преступников.

— В тот день она была жертвой…

— Жертвой чего?

Даниэлю становилось все труднее усидеть на стуле. Будто он стал электрическим.

— Ее изнасиловали в карцере…

— Охранники? Вас это огорчило, месье Бахман?

— Разумеется! Это недопустимо, ведь так?

— Конечно.

Вернер снова начал ходить.

— Значит, вы отрицаете, что состояли в интимных отношениях с Марианной де Гревиль?

— Я просто обнял ее!

— Проблема в том, месье Бахман, что у меня есть показания, свидетельствующие об обратном. И их дал не полицейский…

Даниэль застыл с разинутым ртом. Он уже догадывался, что вынет сейчас майор из своей шляпы.

— …а Соланж Париотти, которая утверждает, будто однажды ночью застала вас в камере де Гревиль. В момент, когда вы занимались любовью.

Даниэль закрыл глаза, стиснул кулаки.

— Она даже предоставила нам весьма красноречивые фотографии.

— Эти фотографии — подделка! — отчаянно защищался Даниэль. — Она ненавидит меня и ненавидела Марианну! Она на все готова, лишь бы меня потопить!

— Относительно фотографий выскажут свое мнение эксперты… Почему же мадемуазель Париотти так ненавидит вас?

— Потому что… Потому что я отказался переспать с ней.

— Неужели? Она, наоборот, заявляет, что постоянно отвергала ваши приставания. Говорит, что явилась жертвой сексуальных домогательств с вашей стороны.

Даниэль ошеломленно воззрился на полицейского:

— Это неправда!..

— Значит, месье Бахман, вы по-прежнему отрицаете, что имели интимные отношения с заключенной, совершившей побег? Несмотря на свидетельские показания и фотографии?

Даниэль уже знал, чем кончится допрос. Может быть, стоило выложить карты на стол. Но в таком случае он рискует потерять то, что еще у него оставалось. Семью, работу. Так что — нет, нужно сопротивляться. Спасать то, что еще можно спасти. В конце концов, им особо нечего ему предъявить.

— Отрицаю, — уперся он. — Это чистой воды клевета.

Вернер снова уселся напротив него:

— Месье Бахман, это вы помогли Марианне де Гревиль совершить побег из больницы?

— Я помог Марианне? Нет, конечно же нет! Я был здесь, когда она сбежала, вы можете проверить!

— Мы проверим, месье Бахманн, проверим. Знаете ли вы, как мадемуазель де Гревиль совершила побег?

Он снова взялся за сигарету, и майор не пытался ему помешать.

— Она… Она, кажется, нейтрализовала полицейских и вышла из палаты… Так, во всяком случае, я слышал.

— Как, по-вашему, она могла одолеть двух вооруженных постовых?

— Марианна умеет биться, как никто! — объяснил Даниэль с улыбкой.

— Но в данном случае никакой борьбы не было. Она пригрозила им пистолетом. Вопрос в том, каким образом этот пистолет очутился в ее палате.

У Даниэля исказилось лицо.

— Так вот, вы — единственный, кто побывал в этой палате, кроме медицинского персонала.

— Вы… Вы обвиняете меня в том, что я передал оружие Марианне?

— Таковы факты, месье Бахман.

— Но… Это смешно! Абсурдно! Откуда бы я взял это оружие, а?

— Я не знаю; это вы нам скажете — рано или поздно. Вы поедете с нами в комиссариат, месье Бахман.

— Я не помогал Марианне! — твердил Даниэль.

— Будьте добры следовать за нами!

— Но… Я не могу оставить коллегу совсем одну! И потом, мне не в чем себя упрекнуть!

Лейтенант подошел к нему с парой наручников.

— Вы скуете мне руки? — ужаснулся Даниэль.

— Такова процедура, месье Бахман, — отозвался Вернер. — Сейчас… девять часов тридцать пять минут, вы официально находитесь под стражей начиная с этого времени.

* * *

Марианна поставила свой будильник у изголовья. Смотрела, как медленно пересыпается время, превращаясь в зеленые сверкающие кристаллы.

Эти зеленые цифры напоминали ей о разлуке. Даниэль, любовь моя, я о тебе не забыла. Я уберусь отсюда, и мы будем вместе. Теперь это вопрос дней. Она сощурила глаза, перевернулась на спину. Уставилась в потолок.

Действовать с умом. Не спешить. Для начала притвориться мягкой, покорной. Всячески их улещать. Пусть забудут о ее истинной природе, видя перед собой всего лишь безобидную молодую девушку.

Прежде всего освоиться на местности. Совершить прогулку при свете дня, обнаружить лазейки. Ведь как только она выйдет за порог, бежать нужно будет быстро, очень быстро.

Она составила психологический портрет каждого из своих тюремщиков.

Ей казалось, что нейтрализовать Дидье будет наименее сложно. Вряд ли ему в должной степени присущи сила и боевой дух. Вдобавок то, как Дидье пожирал ее глазами, выдавало желание определенного рода. Возможно, получится заманить его в сети.

Лоран — не такая легкая добыча. Крайне подозрительный, куда более мощный. Брутальный, бесчувственный. Его лучше избегать.

А вот комиссар — самый непримиримый враг. Хитрый, умный. Жесткий.

Что до четвертого из шайки, который должен был прибыть сегодня, Марианна сохранила о нем лишь смутные воспоминания.

Да, приоритетная цель — Куница.