Искусство любви

…Миновав КПП штаба, Борис увидел во внутреннем дворе несколько грузовиков; матросы-связисты его батальона с противогазами через плечо грузили в кузова большие темно-зеленые ящики. Боря не верил своим глазам: ведь учения с перебазированием на ЗКП прошли всего две недели назад! И до его «дембеля» ничего подобного случиться уже не должно – снаряд дважды в одну воронку не…

– Мурашов, ну не вз…ть же ж твою душу мать! Где ты, б…, лазаешь?! – Такого искаженного злобой и ужасом лица комбата он никогда ранее не видел. Боря попросту застыл в оцепенении. А ведь еще с месяц назад он сидел у него дома: супруга выкладывала перед ним на стол разные деликатесы, а Александр Анатольевич, поглаживая усы, травил ему морские байки…

К Борису подбежал дежурный мичман и, торопливо ощупывая Борю, словно желая убедиться, что перед ним именно он, а не восковая фигура из музея мадам Тюссо, запричитал:

– Ой, б…, залет так залет! Никто не знал, с Москвы директива, Разум [72] и тот не знал! Ну, Борька, п…ц, тебе! Последний раз ты в увале!

Но Борис лишь пожал плечами: через месяц примерно его и так уволят, и он поедет в Москву со своей Кармелой, а месяц можно и потерпеть, обойтись без ночных визитов. Он на секунду закрыл глаза, проживая заново момент полного погружения в счастливейшие часы этой незабываемой ночи…

– Товарищ мичман… а это… часом, не война началась? – Боря шмыгнул носом, наблюдая, как из штаба выходят генералы с озабоченными лицами и опечатанными портфелями в руках.

– Убью, б…!!! – взвился тот. – Лезь в кузов, шутник, мать твою за ногу!

* * *

Наутро Тамара едва смогла продрать глаза: все события прошедшего вечера и половина ночи казались ей теперь какими-то далекими и даже нереальными. Но на столе стояли пустые бутылки, тарелки с остатками засохших макарон и… пустая же пепельница – окурки были почему-то разбросаны по полу… Мутный взгляд обвел комнату, упершись в календарик.

Есть все-таки, есть Бог на свете! Сегодня был день зарплаты.

Ощущение праздника прибавило сил. Она привела себя в относительный порядок и, даже не став ликвидировать последствия грандиозной пьянки, а, подхватив судки и авоську, заторопилась в столовую.

Свежий ветер прочистил голову – жизнь казалась такой уж паскудной!

Впрочем, поварихи не разделили ее оптимизма – вид помятой, неопрятной и на глазах опускающейся женщины подействовал на них угнетающе. Особенно на фоне аккуратной и работящей девушки, такой красивой и такой несчастной, физиономия этой тунеядки, олицетворяющей, казалось, все пороки мира, виделась им еще противней!

– Явилась… – Раиса поджала губы.

– Здравствуй, милая, – Тамара улыбнулась, обнажив золотые зубы. – Зарплата!

– Зарплата треть-е-го! – Повариха посмотрела на нее с брезгливым удивлением.

– Как-х?! – Тому будто пригвоздили к полу.

– Дай сюда посуду! – Рая чуть ли не выхватила судки из ее рук и стала быстро наполнять их, попеременно подходя то к одному котлу, то к другому. В авоську сунула две буханки.

– Всё! Иди… Некогда мне с тобой… Глаза бы не глядели!

Но Тамара продолжала стоять сама не своя – как, ну как же она могла так

просчитаться!

– Раи-чка, ру-ублик дай, – заискивающе заглядывая в глаза, проскулила, принимая судки.

– Еще чего!!! – повариху точно взорвало изнутри. – Пусть тебя твой алкаш похмеляет!

– Кармела куда-то убежала. – Наталья Петровна вошла в варцех, растерянно тиская в руках полотенце. – Я ей кричала, да куда там! – Женщина говорила эмоционально и быстро, не обращая никакого внимания на Тамару, будто той и вовсе не было. Тома вздохнула и развернулась к выходу.

Первая мысль – конечно же, Таня. Добрая и отзывчивая к чужой беде, ее давняя подруга непременно выручит! Ну в самом деле, не давиться же ей еще два дня макаронами «насухую»! Благо, и живет от столовой недалеко. Но Татьяны дома не оказалось. Тома, еще не веря этому, давила и давила на звонок – Таня работала продавщицей посменно и сегодня вроде бы у нее выходной… или?