Испанские поэты XX века

I

Уже зацвела ежевикаи сливы в садах побелели,уже золотистые пчелыот ульев к цветам полетелии аисты в гнездах, венчаяцерковные башни упрямо,уже стоят неподвижноизогнутыми крюками.Уже придорожные вязыи тополи над ручьями,что ищут отца — Дуэро,покрылись зеленью снова;а небо прозрачно и сине,и горы без снега лиловы.Альваргонсалеса землюзаполнит богатство собою,а тот, кто вспахал ее, умер,но спит он не под землею.

II

На дивной земле испанской,в сухой, воинственной, нежнойКастилье, где длинные реки,есть горы, и цепи их смежны.

Из Бургоса ^{57}в Сорию едешь, —они как редуты и в шлемыкак будто одеты, и гребнемстоит Урбион ^{58}надо всеми.

III

Крутой тропинкой два сынаАльваргонсалеса едутк дороге, из Сальдуэропроложенной в Коваледу,на бурых мулах верхамив сосновом лесу Винуэсывдогонку за стадом, чтоб стадодомой пригнать из-за леса.Скача по сосновым рощам,свой длинный день начинают;к верховьям Дуэро едут,и каменный мост оставляютони за собой и службыроскошной виллы в именье«индейцев» праздных. В долинерека звенит неизменно.Стучат по камням копытапод рокот воды веселой.На том берегу Дуэро

поет страдальческий голос:«Альваргонсалеса землюзаполнит богатство собою,а тот, кто вспахал эту землю,не спит, не спит под землею».

IV

Вот место, где лес сгустился,сосна с сосною сомкнулась,и старший — он ехал первым —пришпорил бурого мула,сказал: «Поедем скорее,две с лишним лиги осталосьпо лесу, проехать их надо,пока нас ночь не застала».Два сына крестьянских, рожденныхдля жизни грубой, суровой,дрожат на горе под вечер,припомнив день из былого.Из чащи глухого лесадоносится песенка снова:«Альваргонсалеса землюзаполнит богатство собою,а тот, кто вспахал эту землю,не спит, не спит под землею».

V

Дорога из Сальдуэропо берегу пролегает,по обе стороны рекусосновый лес окаймляет,и тем обрывистей скалы,чем уже долина речная.В лесу огромные сосныгигантские кроны вздымают,ползут обнаженные корни,в большие камни впиваясь.У сосен, что помоложе,стволы серебристы, и зеленьсинеет: у старых сосен,как язвами, ствол изъеден,а мхи и седой лишайникползут по стволам утолщенным.Заполнив долину, сосныуходят за гребни, на склоны.Хуан — тот, что старше, — промолвил— Брат, если вблизи Урбионапасет коров Блас Антоньо,то ехать еще далеко нам.— Когда к Урбиону подъедем,

дорогу мы можем срезать:нам надо свернуть на тропинкуна Черные Воды лесоми спустимся по перевалуСвятой Инес к Винуэсе.— Ну, место! И хуже дорога.Клянусь, не хотел бы еще разих видеть. Давай в Коваледе,где пишем свои договоры,мы ночь проведем и долинойвернемся домой на рассвете.Кто хочет здесь срезать дорогу,собьется с нее, не заметив. —И скачут и скачут братьяпо самому берегу, глядя,как лес вековой перед ними,чем дальше, все непроглядней.Большие скалистые грядыот них горизонт закрывают,вода здесь бежит вприпрыжку,поет, не то вспоминает:«Альваргонсалеса землюзаполнит богатство собою,а тот, кто вспахал эту землю,не спит, не спит под землею».